Вопрос о «правом» и «левом» уклонах
Большое место в политической борьбе занимали вопросы о «левом уклоне», «левачестве», о «боязни правого». Очевидно, подспудно многие партийные и административные работники, интеллигенты, активисты партии и просто люди, вовлеченные в политическую жизнь, зная о том, какое почетное место в представлениях прошлого занимала «левая» позиция, зная о том, что при жизни Мао Цзэдуна «левый» и «революционный» были синонимами, ныне с опаской относились к критике «левизны». Эти опасения тормозили критику прошлого и восприятие новых установок, поэтому вопрос о «левачестве» выдвигался на передний план.
В Пекине пытались постоянно подчеркивать, что выступают за недопущение повторения «левых» уклонов. [233] Раздавались требования «полностью раскритиковать «левацкую» линию, злонамеренно проводившуюся Линь Бяо и «четверкой». Признавалось, что кое-кто, включая «ответственных кадровых работников», в начале 1979 г., уже после 3-го пленума ЦК КПК, все еще смотрели на ситуацию в стране «через призму» «левачества». Это проявлялось, в частности, в том, что они характеризовали линию центральной печати на протяжении «последнего года с лишним» в вопросах, касающихся освещения линии КПК, как пропаганду «правого уклона», пропаганду «капитализма». Такие взгляды характеризовались как «проявление представлений, будто «левое» лучше правого, или как недооценка вреда «левого» уклона».
«За тридцать лет существования нашего государства мы хлебнули немало лиха от представлений, будто «левое» лучше «правого». Китайский народ воспринимает «правый» оппортунизм, как свирепого волка, в то время как «левый» оппортунизм представляется ему в виде улыбающегося тигра. Нас часто грыз до полусмерти этот улыбающийся тигр», — писала печать.
В связи с создавшейся ситуацией предлагалось принять решение по некоторым вопросам истории, как это было сделано на 7-м пленуме ЦК КПК 6-го созыва в 1945 г. В этом решении должна быть внесена полная ясность в вопрос о «левом» и «правом» уклонах в политической, организационной и идеологической сферах, с тем чтобы «воспитать всех членов партии в таком духе, чтобы несчастье с повозкой, идущей впереди, было укором тем, кто едет следом, чтобы не повторять старых ошибок».
Объясняли возникновение такого отношения к «левым» уклонам так: «Наша страна была страной абсолютного превосходства мелкого производства, что объективно представляет плодородную почву для «левого» оппортунизма. Особенно после укрепления пролетарской власти в момент подъема социальной революции и строительства легко могут возникнуть левоуклонистские взгляды, которыми могут воспользоваться карьеристы и заговорщики. Однако мы часто недоучитывали это, делая упор только на борьбу с «правым», а не на борьбу с «левым». Против «правого» боролись постоянно, развернутым фронтом, а против «левого» боролись лишь иногда, потихоньку. Кроме того, борьба против «правого» иногда в действительности была направлена не против правоуклонистской линии, а против правильной линии.
Линь Бяо и «четверка» использовали это в интересах бешеного проведения левооппортунистической линии. Чэнь Бода, Чжан Чуньцяо и компания в 1958 г. проводили «левый» оппортунизм, серьезно подорвав народное хозяйство. Однако мы недостаточно обратили внимание на этот тип «левого» оппортунизма, дав ему возможность выжить. В итоге эти нечистоты выплеснулись в период великой культурной революции, причинив зло стране и народу. Если сейчас вновь ослабить борьбу против левооппортунистической линии Линь Бяо и «четверки», то это может принести огромный вред. Подобная левооппортунистическая линия может воскреснуть, и вновь вылезут политические заговорщики и контрреволюционные «теоретики», вроде Линь Бяо и «четверки». Это является причиной того, что многие еще оглядываются по сторонам и хранят в душе остаточный страх.