Выдвиженцы предлагали отложить решение этих вопросов и на неопределенно длительное время допустить расхождения внутри партии по целому ряду идеологических проблем. При этом они заявляли, что в прошлом в КПК не было никого, кто «непременно был бы прав» во всех случаях: «человек в одной политической кампании занимал правильную позицию, но в другой мог оказаться ошибавшимся; в одной кампании он мог попасть под упорядочение (под репрессии) за дело, а в другой — ни за что получить удар дубинкой». [305] По мнению выдвиженцев, все эти сложные счеты между людьми запутывались в один клубок, в котором невозможно было разобраться. [306]
Такое толкование вопроса поддержал заместитель председателя ЦК КПК, командующий Шэньянским большим военным округом Ли Дэшэн, призывавший выступать против тех, кто «вносит раскол в ЦК партии». Ли Дэшэн утверждал, что необходимо допускать «существование различных точек зрения по некоторым идеологическим и теоретическим вопросам… Что касается некоторых конкретных теоретических вопросов, то в случае возникновения различных мнений и невозможности приведения их к общему знаменателю, не следует добиваться единства методами принуждения». [307]
Таким образом, выдвиженцы угрожали расколом в ЦК партии, в КПК, в том случае, если им не будет позволено оставаться при своем мнении по ряду теоретических, идеологических проблем, а также по конкретным историческим вопросам. Они требовали позволить им иметь свою идейную платформу, соглашаясь находить общее с возвращенцами только там, где надо было искать решение некоторых практических проблем экономики страны. По сути дела, они пользовались тем же приемом, к которому прибег Мао Цзэдун в конце 1950-х — начале 1960-х гг., когда он, оставив за собой и высшую власть над вооруженными силами, и руководящую роль в теории, идеологии, допустил Лю Шаоци и других выправлять положение в экономике страны.
В то же время выдвиженцы критиковали практическую деятельность возвращенцев как проявление «правого уклона». Они осуждали поощрявшуюся возвращенцами и, очевидно, инспирированную ими критику снизу тех, кто выдвинулся во время «культурной революции», ряда сторон политики самого Мао Цзэдуна как «либерализацию». Они также критиковали решения о снятии с бывших кулаков и помещиков этих ярлыков. [308]
Выдвиженцы пытались играть на настроениях населения, стремившегося к стабильности, утверждая, что при руководстве возвращенцев «политика партии меняется то туда, то сюда», что 3-й пленум ЦК КПК 11-го созыва «перечеркнул все одним махом». [309]
Со своей стороны возвращенцы решительно и широким фронтом выступили против нападок на решения 3-го пленума ЦК КПК 11-го созыва, защищая свои позиции.
Прежде всего, отражая желания широких слоев населения, в том числе и членов партии, измученных беспрерывными политическими кампаниями при жизни Мао Цзэдуна, они заявляли, что выступают не против «классовой борьбы», а только против перегибов в ее осуществлении, против тезиса об «обострении классовой борьбы», за окончание «массовой классовой борьбы». [310] Возвращенцы поворачивали вопрос о «классовой борьбе» из области теории в плоскость конкретной борьбы против Линь Бяо и «четверки»: «То, что мы выступаем против расширения классовой борьбы, против болтовни Линь Бяо и «четверки», против утверждения о том, будто бы классовая борьба все более обостряется, отнюдь не означает, что классовой борьбы уже нет». [311] Возвращенцы признавали, что в сфере пропаганды после упомянутого пленума ЦК партии меньше говорилось о классовой борьбе, имел место отход от повсеместного акцента на нее. Однако критику такого положения они расценивали как «свидетельство того, что яд ультралевой линии Линь Бяо и «четверки» все еще сидит в наших головах». [312]
Возвращенцы отводили от себя обвинения в выступлении против Мао Цзэдуна и его «идей». Они утверждали, что после 3-го пленума ЦК КПК 11-го созыва исправляются ошибки, неправильные методы и способы работы. Они подчеркивали, что «нельзя противопоставлять исправление ошибок», допущенных в годы правления Мао Цзэдуна, «высоко поднятому знамени председателя Мао Цзэдуна», поскольку исправление ошибок «соответствует заветам самого председателя Мао Цзэдуна», что «реабилитация лиц, пострадавших при жизни Мао Цзэдуна от «четверки», «совпадает с пожеланием» самого Мао Цзэдуна. Они заявляли, что ошибки, совершенные в прошлом, исправляются для того, чтобы предотвратить интриги карьеристов. [313]