Н.С.Хрущева и Ху Яобана сближало, прежде всего, желание осудить репрессии и реабилитировать людей.
Причем и в СССР после смерти И.В. Сталина, и в КНР после ухода Мао Цзэдуна продолжали активно действовать политические силы, которые находились в руководстве правящей партии и выжидали удобного случая, дабы свернуть «оттепель» и в той или иной степени восстановить «уважение» к И.В. Сталину у нас и к Мао Цзэдуну в КНР.
В Китае этот процесс имел свои особенности. Когда Ху Яобан стал настаивать на том, чтобы предлагавшийся им курс был закреплен в качестве решения пленума ЦК КПК, силы, испытывавшие ностальгию по временам Мао Цзэдуна и полагавшие, что следовало сохранять «в чистоте» прежнюю идеологию, решительно отвергать всякую демократизацию и политические реформы, перешли в наступление. Мы уже говорили о том, что спустя десять лет после смерти Мао Цзэдуна настроения недовольства его правлением некоторым образом ослабли.
Итак, перед пленумом возникли два проекта решения. Один — проект Ху Яобана. Другой — предложения Дэн Лицюня и Ху Цяому.
Надо сказать, что Чэнь Юнь прямо поддержал Ху Цяому и Дэн Лицюня, следовательно, один из двух главных «распорядителей дел» в партии допускал некие изменения в экономической политике, но был против каких бы то ни было новаций в политической жизни.
Дэн Сяопин колебался. Сначала он поддержал предложения Ху Яобана, видимо полагая тогда возможным как-то совмещать экономические реформы и начало процесса политических реформ.
И все-таки Дэн Сяопин оставался при этом сторонником целого ряда идеологических установок Мао Цзэдуна и, что еще более важно, сторонником созданной Мао Цзэдуном системы политической власти. Возможно, что он пришел к выводу, что продвижение по пути Ху Яобана разрушит основу его власти в стране, приведет к разрушению и его партии, и его государства.
Дэн Сяопин выступил с речью, в которой осудил то, что Дэн Лицюнь и Ху Цяому именовали «буржуазной либерализацией» и что, по сути, было обновлением и демократизацией в понимании Ху Яобана.
Создалась ситуация, в которой «оба почтенных старца» выступили против Ху Яобана. Ху Яобан предпринял маневры с целью оставить возможность для продвижения по пути обновления. Он согласился с некоторыми поправками и предложил не выносить на обсуждение всей партии содержание дискуссии, состоявшейся на заседании руководства КПК.
Однако его противники, учитывая позицию Чэнь Юня и Дэн Сяопина, пошли в наступление. Они представили дело таким образом, что Ху Яобан хотел скрыть от партии мнение Дэн Сяопина, последний предпочел согласиться с этой трактовкой, по крайней мере не возразив против такой постановки вопроса.
В результате ситуация стала развиваться быстро, обвинения в адрес Ху Яобана росли как снежный ком. Все это привело к отставке Ху Яобана в начале 1987 г. — Ю.Г.]
В этой связи в моем дневнике за 1987 г. появились следующие записи:
Новый год. Юй Гуанъюань сообщил по телефону: «Началась критика прямо по имени. Его критикуют за то, что он якобы “лишь на словах ратует за справедливость для всех, а на деле действует в своих личных и корыстных интересах ”, а также за то, что он “только предстает в облике человека, который высоко поднимает голову, смотрит вдаль и стремится увидеть далекие перспективы, а на самом деле предпочитает смотреть поближе, искать деньги, материальную выгоду, то есть, опуская голову, видит только деньги ”. Сам же он намерен выступить с апелляцией, подать жалобу, то есть задать вопрос: как же можно увязывать его позицию с “всесторонней вестернизацией ”?»
[Дневниковые записи Ли Жуя позволяют как бы изнутри увидеть то, что происходило в последние две недели перед отстранением Ху Яобана с поста генерального секретаря ЦК КПК.
Прежде всего, характерно желание его врагов опорочить Ху Яобана как человека, приписать ему корыстные и эгоистические интересы, каковым он никогда не был. Его противники, претендующие на «чистоту» их коммунистической идеологии, проявили себя в данном случае как ничтожные и нечестные интриганы.