Среди высших военачальников наиболее близкие отношения у Чжу Дэ сложились с маршалом Чэнь И, который понимал, что в ходе «культурной революции» над старыми руководителями, в том числе и над некоторыми военачальниками, нависла серьезная угроза.
Чэнь И, выражая мнение многих в армии, говорил: «Если утверждать, что наша Освободительная армия сражалась под командованием «большого милитариста», то как тогда можно объяснить то, что Народная освободительная армия одержала великую победу?»
Таким образом Чэнь И доводил до сведения Мао Цзэдуна, что ему, рано или поздно, придется считаться с высшими военачальниками, особенно в том случае, если активисты «культурной революции» будут посягать на их власть и положение. Чэнь И, ссылаясь на авторитет Чжу Дэ, предупреждал, что военачальники могут объединиться перед грозящей им опасностью и что их необходимо оставить в покое, они не должны служить мишенью «культурной революции». Таким образом, и Чжу Дэ, и Чэнь И практически предупреждали, что армию, военачальников надо оставить в покое, не вовлекать в «культурную революцию», ибо такие попытки могут иметь самые серьезные последствия. Одновременно Чжу Дэ, да и Чэнь И намекали на возможность договоренности: Мао Цзэдун не затронет армию, а военачальники не будут мешать Мао Цзэдуну устранять «штатских» старых руководителей. По сути, ситуация в КНР тогда развивалась в соответствии с этим компромиссом.
Кан Кэцин в то время много раз вытаскивали на митинги, где «вели против нее борьбу», критиковали и осуждали ее, требуя: «Ты должна честно и откровенно рассказать о своих преступлениях в качестве идущей по капиталистическому пути! Ты также должна честно и откровенно рассказать о преступлениях Чжу Дэ против партии, против председателя Мао Цзэдуна!»
Кан Кэцин с высоко поднятой головой холодно отвечала: «Никакая я не «идущая по капиталистическому пути»; я не выступала ни против партии, ни против председателя Мао Цзэдуна. Старый главком Чжу Дэ вместе с председателем Мао Цзэдуном сражался десятки лет, это его старый боевой соратник. Он-то тем более никак не может выступать против председателя Мао Цзэдуна».
«Тогда ты скажи: с кем встретился председатель Мао Цзэдун в горах Цзинганшань, ведь с заместителем председателя Линь Бяо, верно?»
Кан Кэцин отрицательно качала головой: «Это не так, это не факт. С председателем Мао Цзэдуном в горах Цзинганшань встретились войска, которые товарищи Чжу Дэ и Чэнь И привели туда после восстания в южной части провинции Хунань. Так распорядилась история. Никому не удастся ее переиначить».
В ответ неслись крики: «Она не искренна! Она не искренна!»
Это весьма показательная картина. Мао Цзэдун позволил организовать массовую кампанию критики Чжу Дэ и его супруги. В данном случае предпринималась попытка испытать Кан Кэцин на прочность. Попытка эта должна была заведомо провалиться.
При этом Мао Цзэдун не разрешил даже пальцем тронуть Кан Кэцин, не говоря уже о Чжу Дэ. Все ограничивалось «громкими криками». Чжу Дэ и Кан Кэцин это прекрасно чувствовали. Они не подвергались репрессиям во время «культурной революции», продолжали жить в своем доме в «китайском Кремле», в Чжуннаньхае.
В апреле 1969 г. состоялся IX съезд КПК. В результате съезда Мао Цзэдун продолжал занимать пост председателя ЦК партии. Линь Бяо стал его единственным заместителем и преемником, Чэнь Бода и Кан Шэн — членами постоянного комитета политбюро ЦК партии; Цзян Цин, Е Цюнь — членами политбюро ЦК КПК. Одним словом, выдвиженцы «культурной революции» заняли более половины мест в политбюро ЦК партии.
Во время съезда у Чжу Дэ обострился трахеит, но выдвиженцы «культурной революции» вынуждали его выступить с самокритикой.
Однажды во время съезда Чжу Дэ, возвратившись домой, спросил Кан Кэцин, известны ли ей имена У Фасяня (в то время командующий ВВС НОАК), Цю Хойцзо (начальник главного управления тыла НОАК), Ли Цзопэна (командующий ВМС НОАК). Кан Кэцин смогла вспомнить лишь Ли Цзопэна, который когда-то служил в отделении охраны при Чжу Дэ. Чжу Дэ сказал, что все они теперь такие «левые», что с ними «просто сладу нет».
Действительно, все они, теперь подчиненные Линь Бяо, активно действовали, пытаясь захватить власть в вооруженных силах.
Во время съезда Чжу Дэ чувствовал себя неважно, ему было много лет, и он был простужен, однако он, очевидно, предпочитал ссылаться на недомогания, дабы не вовлекаться в политическую борьбу на съезде. В его поведении во время «культурной революции» ясно просматривалось желание «пересидеть», «переждать» опасное время. Чжу Дэ понимал, что всякая политическая кампания когда-то заканчивается, он надеялся, что ситуация рано или поздно изменится.