Когда я вступил в должность в орготделе ЦК партии, надо было заменить Чжан Пинхуа на посту заведующего отделом пропаганды ЦК КПК, и тогда мне было предложено выдвинуть кандидатуру. Я предложил Ху Цяому. (По отзывам других людей и тех, кого я хорошо знал, Ху Яобан всегда с уважением относился к Ху Цяому.) Дэн Сяопин не согласился, сказав, что у него нет способностей администратора, что он лишь прекрасно пишет. (Давным-давно Дэн Сяопин уже называл Ху Цяому человеком бесхарактерным, безвольным и при этом упрямым и несговорчивым. Об этом высказывании стало широко известно.) Спустя неделю меня еще дважды запросили о рекомендации; оставалось только рекомендовать самого себя. После того как я стал заведующим отделом пропаганды, Ли Сяньнянь говорил, что мой авторитет в этом качестве уступал моему же авторитету в то время, когда я был заведующим орготделом ЦК партии. Что же касается дела о «Жэньминь жибао», то тут я взял себя в руки, потому что тут всегда можно было и дров наломать. (Речь шла о газете «Жэньминь жибао», как о том учреждении, над которым Ху Цяому, Дэн Лицюнь не могли установить свой контроль; после того, как они вынудили снять с поста Ху Цзивэя, а потом выкинули оттуда Ван Жошуя, они заменили Цинь Чуаня. Мне неизвестно, чувствовал ли Ху Яобан, что «эти двое вельмож из царства левых», начиная с того времени, как в партийной школе ЦК КПК было организовано обсуждение тезиса о практике как критерии истины, все время занимались тем, что можно назвать «чисткой».)
[Бросается в глаза характер продвижения Ху Яобана в аппарате ЦК КПК Сначала его поставили на место руководителя организационного отдела ЦК КПК, где он осуществлял реабилитацию пострадавших и репрессированных и благодаря этому его авторитет в стране значительно вырос.
Затем его передвинули на пост заведующего отделом пропаганды ЦК КПК. Там ситуация оказалась еще более сложной. С одной стороны, «старцы» не могли четко определить, чего они хотели тогда в идеологии, ибо было ясно, что сохранять поклонение Мао Цзэдуну и всему, что с ним связано, в новых условиях невозможно, но в то же время они не желали расставаться с Мао Цзэдуном. С другой стороны, они интуитивно чувствовали опасность в направлении мыслей Ху Яобана для привычного для них образа мыслей. Именно поэтому еще один «полустарец», наряду с Е Цзяньином, Ли Сяньнянь, и утверждал, что Ху Яобан лучше справлялся с задачами в орготделе, чем в отделе пропаганды ЦК КПК. — Ю.Г]
Ху Цяому — это человек, который «и одного дня не может прожить в покое, если над ним нет государя». (Похоже, что это обобщенная оценка этого человека.) Каждый день он посылал несколько записок, то и дело звонил по телефону, он был человеком тяжелым до крайности. Как только было объявлено о том, что Ху Цили стал секретарем постоянного комитета политбюро ЦК партии, Ху Цяому, оказавшись в такой ситуации, стал жаловаться. Дэн Сяопин также тяготился им. Однажды в 1983 г. Ху Цяому как-то вдруг прибежал и, рыдая и жалуясь, сказал: «Если ты (даже) не будешь генеральным секретарем, ты (все равно) сумеешь делать что-то иное; наша дружба будет вечной». Мне это тогда показалось очень странным; я просто не знал, в чем тут причина. После того как Ху Цяому все это выпалил, он перестал рыдать и засмеялся, заговорил совсем о другом. Раньше Ху Цяому говорил мне: «У тебя образования всего-навсего начальная школа. У тебя очень широкий взгляд на вещи; в дальнейшем давай мне свои работы для внесения поправок; я сумею их поправить, и они будут еще лучше». Статью к 90-летию Мао Цзэдуна я написал всего за неделю (и не давал ее для исправлений Ху Цяому); Ху Цяому сам ничего по этому случаю, однако, не написал. Ху Цяому также говорил, что Дэн Лицюнь не способен писать статьи. (Ху Яобан затем остановился на этом.) Когда на заседании секретариата обсуждали дело сына Ху Цяому, Дэн Лицюнь выступил первым и был согласен с тем, чтобы дело было решено по закону. (В 1984 г. Ху Инъинь был привлечен в Пекине властями к суду по делу о мошенничестве. Однако в связи с тем что речь шла о сыне Ху Цяому, вопрос обсуждался на заседании секретариата ЦК КПК, и было решено, что его следует арестовать и судить по закону. Впоследствии его приговорили к полутора годам тюремного заключения. Однако вскоре он был освобожден из тюрьмы под тем предлогом, что «нуждался в лечении за границей».)