После того как закончил свой рассказ, Ху Яобан остановился на десяти вопросах. Я тогда же сделал в своем дневнике следующую запись: «Говорил о десяти расхождениях; ключ — это так называемое желание «самого себя утвердить на месте первого руководителя»; бикфордов шнур или то, что привело к взрыву, это формулировки: «был согласен с тем, чтобы все ушли», а «сам хотел уйти только наполовину». (Тут имелся в виду диалог между двумя людьми.) Вот таким было мое тогдашнее впечатление. (Таковы ли были факты, оценку или ответ на этот вопрос даст история.)
[За десять дней до смерти, спустя два года после отстранения от поста генерального секретаря ЦК КПК, Ху Яобан продолжал размышлять о причинах того, за что его сняли. Он приходил к выводу о том, что его недруги считали, что он хотел стать «первым руководителем» и был согласен на уход Дэн Сяопина. Таким образом, Ху Яобан остался в убеждении, что единственной причиной его устранения была уверенность Дэн Сяопина в том, что Ху Яобан допускал его, Дэн Сяопина, уход с политической сцены. — Ю.Г.]
Первый вопрос. Вопрос о Хуа Гофэне. (В 1962 г. Ху Яобан на протяжении короткого времени находился на низовой работе в провинции Хунань, где выполнял обязанности первого секретаря сянтаньского окружного комитета КПК; таким образом, в его жизни был краткий период, когда у него было общее дело с Хуа Гофэном. В партийной школе ЦК КПК он также сотрудничал с Хуа Гофэном. Ху Яобан довольно хорошо знал этого человека. В свое время или тогда, когда в среде высшего руководства обсуждали вопрос о Хуа Гофэне, Дэн Сяопин полагал, что Хуа Гофэн был из тех, кто взлетел наверх на вертолете, на летательном аппарате с вертикальным взлетом, что Хуа Гофэн и родом был из бунтарей периода «культурной революции». Ху Яобан, со своей стороны, считал, что) Главная проблема Хуа Гофэна заключается в том, что он действовал, навязывая формулу «два абсолютно», или курс на «абсолютное повиновение» (то есть: «все, что отвечает идеям Мао Цзэдуна, мы энергично поддерживаем; всему тому, что соответствует идеям Мао Цзэдуна, мы оказываем полную поддержку. Это еще именовалось: «два во всем». — Ю.Г), а также вопрос о культе личности. Во всем этом Хуа Гофэн оказался под воздействием группы сюцаев, или псевдоученых мужей, борзописцев, которые группировались или кучковались возле Ван Дунсина. Решая вопрос о Хуа Гофэне, не нужно слишком торопиться и слишком нервничать. Тут нужно смотреть на вопрос несколько шире. Тут лучше сохранить его в составе политбюро ЦК партии, не нужно чернить его образ. К тому же тогда, когда разгромили «четверку», Хуа Гофэн и Ван Дунсин все-таки сыграли при этом важную роль. (Взгляд Ху Яобана получил общее одобрение. Ху Яобан произнес на эту тему очень длинную речь. Пэн Чжэнь в этом случае особенно хвалил его: «Это он очень хорошо сказал». Когда решали вопрос о Хуа Гофэне, проект решения представил Ху Цяому. Но этот проект прошел правку Ху Яобана, который сделал формулировки относительно мягче. После того как Хуа Гофэн был снят с поста, он и сам тоже так никогда и не высказывался слишком резко.)
[Здесь раскрывается подоплека событий, связанных с именем Хуа Гофэна. В последние годы жизни Мао Цзэдун выбрал именно Хуа Гофэна в качестве своего преемника. Мы уже говорили о том, что после смерти Мао Цзэдуна Хуа Гофэна называли «мудрым вождем»; в этом содержался и намек на преемственность, ибо Мао Цзэдун при жизни был «великим вождем», и в то же время намек на отличие одного вождя от другого. Здесь соблюдались традиции КПК при Мао Цзэдуне и его последователях: система вождя для всех первых руководителей партии, но для каждого свой титул.