Перед тем как сделать операцию председателю, мы уведомили по телефону премьера Чжоу Эньлая, который в это время как раз болел, а также других руководящих товарищей, отвечавших за лечение председателя. Узнав об этом, все они прибыли в резиденцию председателя. Особенно следует подчеркнуть, что премьер Чжоу Эньлай, который в то время был очень тяжело болен, услышав о том, что председателю собираются делать операцию на глазу, превозмогая свой недуг, настоял на том, чтобы быть на месте операции. И когда я в большой гостиной павильона Ююнчи увидела премьера Чжоу Эньлая, то спросила его: «Премьер, Вы больны. Как же это Вы все-таки приехали?» Он, улыбаясь, ответил: «То, что я болен, это не важно. Главное — здоровье председателя». Вместе с премьером приехали также заместитель премьера Дэн Сяопин, товарищ Ван Дунсин и другие. Приближаясь к дому председателя, все они заранее выходили из своих автомобилей и далее шли пешком, чтобы не помешать операции, которую делали председателю; было условлено также, что они не будут ни входить в операционную, ни заходить к председателю, чтобы приветствовать его; они сидели в большой гостиной, расположенной рядом с той комнатой, где делали операцию, и отправились восвояси только тогда, когда операция завершилась.
На сей раз операция, как мы все и надеялись, прошла чрезвычайно успешно. Когда спустя неделю была снята марлевая повязка с глаза председателя, то он открыл глаз, поглядел. Внезапно, взволнованно указывая на одежду одной из присутствовавших работниц обслуживающего персонала, он точно определил ее цвет и рисунок на ней. Он также, указывая на стену, сказал: «А она белая».
Итак, один глаз председателя восстановил способность видеть. Пришел конец тем более чем шестистам дням и ночам, которые были для него временем без зрения, временем жизни в темноте. Все присутствовавшие при этом были рады успеху операции на глазу и приносили свои поздравления. На лице у каждого из присутствовавших играла радостная улыбка.
Мао Цзэдун не смог принять участие в траурном митинге на похоронах Чжоу Эньлая из-за своей болезни
В третьей декаде октября 1975 г. премьеру была сделана последняя по счету операция. Его состояние с каждым днем становилось все тяжелее. Состояние здоровья председателя Мао Цзэдуна также вызывало опасения и тревогу. Ему было трудно говорить; он мог лишь выталкивать из горла некоторые нечленораздельные звуки. Благодаря тому, что я на протяжении длительного времени работала подле председателя, я все-таки могла различать на слух слова председателя. И каждый раз, когда председатель беседовал с другими руководящими товарищами, я должна была присутствовать при этом, повторяя за ним его слова. Однако когда настало такое время, когда его речь, ее звуки, стали нечленораздельными, я могла лишь догадываться, лишь нащупывать то, что он хотел сказать, по движению его губ и по его жестикуляции; при этом он кивком головы давал знать, что его поняли правильно. Когда же затруднения речи председателя перешли на самую тяжелую или самую серьезную стадию, тогда ему, нашему достопочтенному старцу, оставалось только писать, выражая свои мысли. А затем и все движения вообще стали очень затруднительны для председателя; его не слушались ноги; он не мог ходить. Без посторонней помощи он не мог сделать и шага.
Два великих человека были больны одновременно и тяжело. Их больничные постели находились неподалеку одна от другой. Однако они были безжалостно отделены друг от друга пурпурно-красной стеной (бывшего императорского дворца — Запретного города. — Ю.Г.) и лентой асфальта, то есть улицей Сианьмэнь. Один из них находился в военном госпитале № 305, который располагался на западном берегу озера Бэйхай (Северного озера. — Ю.Г). Другой — в павильоне Ююнчи на западном берегу озера Чжуннаньхай. Они были взаимно связаны глубокими чувствами. Им нестерпимо хотелось встретиться, но у них не было сил повидаться, и они так никогда и не смогли больше увидеться.