Хотя, что может пойти не так?
В этот момент металлический звон резко прекращается, и наступившая тишина ещё оглушительнее ударяет по ушам, так, что хочется обхватить вибрирующую голову руками в попытках удержать от падения с ненадёжного шеста шеи. Я напряженно вслушиваюсь, пытаясь понять, что происходит там, снаружи — уловить разговоры, звуки борьбы, шаги, что угодно.
Ничего не слышу.
Не выдержав бездействия, отодвигаю край скатерти и высовываю голову. Кажется, мы попали в какую-то рабочую каморку, поэтому здесь так тихо — Лиграна нет. Никого нет. Больше всего помещение напоминает аккуратный камерный склад, большая часть вещей, здесь находящихся, мне не понятна и не знакома. Вижу вертикальные прямоугольные рамки — вешалки для фиолетовых ряс служителей, несколько светильников в виде тараксумов — или тараксумов с подсветкой в центре, металлические кубки разных размеров и цветов, от платинового до медного, стопки книг и бумаг, круглые деревянные "блины" непонятного предназначения, металлические шары и пирамиды на полу… Я выбралась из своего укрытия — действительно обычного стола на пяти ножках с пятиугольной столешницей, как в Винзоре, только застеленного струящейся дорогой на вид скатертью, и в последний момент успела подхватить изящную округлую посудину, вознамерившуюся рухнуть на каменный пол от моего неловкого толчка.
Выпрямилась, подошла к вешалке, поколебалась несколько мгновений: надевать ли для маскировки служительскую мантию? Не стала, в случае чего, не хотелось бы получить стулом по темечку от того же не узнавшего меня Лиграна или запутаться в обильных складках плотной ткани. Двери в традиционном понимании не было — арочный проход скрывал занавес, словно бы сотканный из миллиона мельчайших серебристых бусин. Я сдвинула его в сторону и услышала тихий стеклянный перезвон.
Оказавшись в следующей зале, тоже безлюдной, по крайне мере, на первый взгляд, я потрясённо замерла. Потолок резко уходил вверх, грубый необработанный камень стен источал подземный холод, звук шагов, издаваемый даже моими мягкими туфлями, подхватывался своевольным эхом. Словно меня снова перенесло своевольным донумом в какую-то пещеру внутрь скалы — но занавес из бусин за спиной никуда не делся. Я опустила глаза и снова вздрогнула — пол был прозрачным, стеклянным, от моих шагов, словно по слабо схватившемуся льду на поверхности лужи, проступала паутина трещин, а под ним во все стороны растекалась тёмная вода. Я шагала, подспудно то и дело ожидая треска льда под ногой, но стоило мне сделать новый шаг, как разломы на старом месте моментально затягивались.
Чем дальше я шла, тем больше не по себе мне становилось. Не выдержав, наклонилась, присела на корточки, коснулась ладонью пола — а ну как и впрямь ледяной? Но нет, это не лёд, очень прочное стекло — или прозрачный камень вроде кварца…
А вот заключённая под полом вода вдруг стала вести себя странно. Словно я — огромный ходячий магнит, а она — жидкое густо-синее железо. Так и тянется ко мне, как живая, извивается волнами, струями.
Я провожу рукой над полом — и вода послушно следует за ней. Может, это какой-то оптический эффект?
— Брысь! — тихонько говорю я, стучу кулаком по полу, и тёмная жидкость разбегается в разные стороны, как клубок перепуганных синих ящериц.
Не успевая обдумать загадочное поведение более чем загадочного пола, я внезапно замечаю своё слабое полупрозрачное отражение.
— Агнесса! — зову шёпотом своего двойника, словно она — запертый подо льдом призрак. — Агнесса!
Снова протягиваю руку к полу — и девушка из каменного зазеркалья тянется ко мне в ответ, а вода вновь начинает жадно подбираться ближе.
"Помоги мне…"
Кто из нас это сказал?
Кажется, что заключённая в стекле девушка улыбается мне — грустно, но в то же время насмешливо. Мол, а чем бы ты могла мне помочь?
Чем?
Вернуть ей тело?
Еще вчера утром я согласилась бы с этим безоговорочно. Ещё вчера днём. Это тело принадлежит не мне! Но сегодня всё поменялось… И вернуть это тело означало бы потерять больше, чем Магр, чем даже жизнь. Это означало бы потерять Лиграна.
"Который тоже тебе не принадлежит", — улыбалась мне призрачная лирта, застывшая в огромном куске иномирного кварца.
Где-то вдалеке раздаётся невнятный шум, и я с огромным трудом отвлекаюсь от призрачной Агнессы. Встаю и осторожно иду на шум. В какой-то момент мне начинает казаться, что в зале есть кто-то ещё — звуки шагов двоятся. Тревожно оглядываюсь — никого нет, но полная иллюзия постороннего присутствия сохраняется.