Но, чёрт возьми, как же неудобно! Хотя, как говорила моя бабушка, пока жива была, «неудобно только зонтик в кармане открывать». Ладно, перебьюсь как-нибудь, то есть — перевяжусь. Или, скорее, подвяжусь. А вот…
Я покосилась на Марта, безо всякого стыда повернувшегося ко мне спиной и лихо облачающегося во что-то коричневое и непритязательное — штаны, рубашка, какой-то жилет. Хотела было изобразить девичью стыдливость, но благое намерение быстро проиграло любопытству. Вот почему у мужчин тут совершенно нормальные трусы, вполне себе земные по покрою боксеры, даже нечто ближе к шортам — к сожалению, в видах мужского нижнего белья я разбиралась из рук вон плохо, просто не было повода интересоваться этим вопросом раньше, — а у женщин, пусть даже проституток, такое недоразумение?! И вместо этих ужасных чулок до середины бедра — просто удлинённые гольфики до середины икры? Кстати, ноги у моего спутника вполне себе нормальные. Не спички и не перекаченные, и волос практически никаких не видно. Не люблю я излишне волосатые ноги. На мистера Вселенную не потянет, но…
— Лирта, вы бы одевались, а не дырки на мне взглядом просвечивали, — саркастично посоветовал каким-то образом почувствовавший мой изучающий взгляд гадский некромант.
— Я почти оделась, — чтобы скрыть нахлынувшее-таки смущение, я добавила в голос недовольство. — Но тут застёжки на спине. И кстати. Вы не дали мне…
Вот ведь гадство. Вероятно, слова «лифчик» или «бюстгальтер» в местном языке отсутствовали напрочь!
— Что? — Март обернулся и уставился на меня, а я с максимально независимым видом скрестила руки на груди.
Грудь большая.
А ткань тонкая.
Гадство!
— Так, — руки прикрывают провокационно натянувшую корсаж грудь, спина голая, практически виртуальные трусы — чистый мрак. И, несмотря на то, что на следующие пару суток я собираюсь затаиться, одежда, в которой я буду похожа на местную проститутку, даже живя при монастыре Единой, меня не устраивает.
А вот Март, похоже, проблемы не видит вовсе.
— А мужчины в подобных местах работают? — начинаю издалека.
— Ну-у, да, — недоуменно кивает он. — И такое бывает, есть спрос — есть и товар.
— И их исподнее под стать моему? — чувствую себя просто этим гадским красавчиком-следователем с коварной рожей героя-любовника из ванильной латиноамериканской мелодрамы с его иезуитскими допросами.
— О-о, бывает и похуже! — Март задорно прыскает в ладонь. — Таких изысков понашьют, хоть пропасть, хоть кварку в пасть!
— А ты откуда знаешь?! — вопрос оказался незапланированным, как чих. А и в самом деле, откуда в мире без телевизора и интернета приличные мужчины могут узнать о таких вещах?
На мгновение в глазах моего спутника мелькает растерянность.
— Мы, некроманты, и не такое видали, — наконец, гордо выдаёт Март. — На вскрытия-то кого только не привозили.
Находчивый. Но соврал.
Почему-то я уверена в этом, с другой стороны, какая мне разница? Если парень, допустим, из любопытства или проспорив, однажды посетил мужской бордель — мне-то что за дело?
— Тогда какого… хмыра у меня такое извращенское бельё? — зашипела я. — Найди мне нормальные трусы, я же не проститутка!
— Ну нет их здесь прямо сейчас! — парень умоляюще вытянул руки. — Мужские — это для клиентов, на всякий случай, а женские свободные только такие есть! Потерпи, пару дней, ну, пожалуйста! А я тебе всё привезу, обещаю!
— Сам в таких ходи! — ненавижу стринги. А это ещё хуже, это даже спереди… стринги. — Найди мне тоже мужские тогда!
— Мужские, лирте?! — фу-ты ну-ну, какие мы нежные!
— Именно.
— Ну, Агнесса, — он заговорил почти заискивающим тоном, как с двухлетней капризной девочкой. — Платье облегающее, мало ли увидит кто, заподозрит чего-нибудь… И вообще, пора мне. К тебе придет Кларисса, пообщаетесь о своём, о женском…
"О трусах", — мысленно закончила я.
— Помоги хоть застегнуть это хмырово платье, — надеюсь, горечь в моем голосе достаточно горькая, чтобы пробудить хоть каплю мук совести в этом каменном сердце.
Может, некроманты все такие?
— Конечно, лирта. К вашим услугам, — он встал за моей спиной, близко-близко, я ощущала это более чем отчётливо.
Прошла секунда, другая, третья — ничего не происходило. Март просто стоял за мной, не прикасался, а… смотрел?
Зачем?
Тишина потихоньку начинала звенеть, и никто из нас, казалось, не был в силах ее нарушить.
А потом я почувствовала мягкое прикосновение рук. Март сдвинул мои волосы в сторону, тёплое дыхание согрело плечи, по предплечьям и вдоль позвоночника побежали мурашки, и я невольно задержала дыхание. Пальцы коснулись поясницы, словно бы случайно задели обнажённую кожу.