— Пойдём вместе?!
— Сиди и не позорь меня, лирта, — строго сказал мой лирт и гибко вынырнул из-под стола. А я осталась, терзаемая самыми что ни на есть противоречивыми чувствами: тревогой, виной и каким-то смутным в силу своей новизны желанием положиться на другого.
Глава он местной полиции или кто?!
Дзынь, дзынь, дзынь!
Хочется зажать руками уши, но я боюсь, что пропущу что-нибудь важное, хотя в таком шуме всё равно ничего не услышать. Бедолаги служители, изнутри всё воспринимается совсем не так, как снаружи. Да уж, на "непристойные мысли" сил действительно не остаётся, разве что на одну — спалить этих звонарей на площади перед Центральным храмом, а пепел развеять над морем.
Мы ведь не договорились с Лиграном, сколько мне тут ждать. Пока он за мной не придёт? А если жреческий служитель перехватит над ним контроль и заставит прийти сюда, а потом отрезать мне голову, например?
Провожу пальцем по тонкой, искусной зеленой и серебряной двусторонней вышивке на скатерти, той, которой накрыт ставший моим убежищем стол. В конце концов, если что-то пойдёт не так, я смогу вытащить нас обоих.
Хотя, что может пойти не так?
В этот момент металлический звон резко прекращается, и наступившая тишина ещё оглушительнее ударяет по ушам, так, что хочется обхватить вибрирующую голову руками в попытках удержать от падения с ненадёжного шеста шеи. Я напряженно вслушиваюсь, пытаясь понять, что происходит там, снаружи — уловить разговоры, звуки борьбы, шаги, что угодно.
Ничего не слышу.
Не выдержав бездействия, отодвигаю край скатерти и высовываю голову. Кажется, мы попали в какую-то рабочую каморку, поэтому здесь так тихо — Лиграна нет. Никого нет. Больше всего помещение напоминает аккуратный камерный склад, большая часть вещей, здесь находящихся, мне не понятна и не знакома. Вижу вертикальные прямоугольные рамки — вешалки для фиолетовых ряс служителей, несколько светильников в виде тараксумов — или тараксумов с подсветкой в центре, металлические кубки разных размеров и цветов, от платинового до медного, стопки книг и бумаг, круглые деревянные "блины" непонятного предназначения, металлические шары и пирамиды на полу… Я выбралась из своего укрытия — действительно обычного стола на пяти ножках с пятиугольной столешницей, как в Винзоре, только застеленного струящейся дорогой на вид скатертью, и в последний момент успела подхватить изящную округлую посудину, вознамерившуюся рухнуть на каменный пол от моего неловкого толчка.
Выпрямилась, подошла к вешалке, поколебалась несколько мгновений: надевать ли для маскировки служительскую мантию? Не стала, в случае чего, не хотелось бы получить стулом по темечку от того же не узнавшего меня Лиграна или запутаться в обильных складках плотной ткани. Двери в традиционном понимании не было — арочный проход скрывал занавес, словно бы сотканный из миллиона мельчайших серебристых бусин. Я сдвинула его в сторону и услышала тихий стеклянный перезвон.
Оказавшись в следующей зале, тоже безлюдной, по крайне мере, на первый взгляд, я потрясённо замерла. Потолок резко уходил вверх, грубый необработанный камень стен источал подземный холод, звук шагов, издаваемый даже моими мягкими туфлями, подхватывался своевольным эхом. Словно меня снова перенесло своевольным донумом в какую-то пещеру внутрь скалы — но занавес из бусин за спиной никуда не делся. Я опустила глаза и снова вздрогнула — пол был прозрачным, стеклянным, от моих шагов, словно по слабо схватившемуся льду на поверхности лужи, проступала паутина трещин, а под ним во все стороны растекалась тёмная вода. Я шагала, подспудно то и дело ожидая треска льда под ногой, но стоило мне сделать новый шаг, как разломы на старом месте моментально затягивались.
Чем дальше я шла, тем больше не по себе мне становилось. Не выдержав, наклонилась, присела на корточки, коснулась ладонью пола — а ну как и впрямь ледяной? Но нет, это не лёд, очень прочное стекло — или прозрачный камень вроде кварца…
А вот заключённая под полом вода вдруг стала вести себя странно. Словно я — огромный ходячий магнит, а она — жидкое густо-синее железо. Так и тянется ко мне, как живая, извивается волнами, струями.