— Лигран проявил слишком много… инициативы, — холодно говорит король. — Но вас это не касается. Как не касается, собственно, ничего, кроме усмирения гнева богини… которого, впрочем, никто, кроме вас, и не чувствует.
— Ветер усиливается, — жрец вытягивает руки, словно поглаживая воздушные струи, и мне отчего-то абсурдным образом кажется, что происходящее его скорее радует, нежели тревожит. — Море волнуется. Никто не чувствует, кроме меня?!
— Погода, — несколько нервозно отзывается король. — Это просто погода!
Единая, сколько можно слушать их бестолковую перебранку? Сижу тут, как… Электроник на флюгере!
— Так что вы от меня хотите, если происходящее меня не касается? Я… мы, — лирт Веритос оборачивается на застывшую в молчании лирту Хорренду, словно призывая её вступить в дискуссию, — мы можем быть свободны, Ваше Величество? Вы оправдываете лирта Лиграна, Ваш брат не подсуден по определению, вы не опасаетесь последствий исчезновения реликвии, в таком случае… всего доброго?
— Церемония божественного подтверждения права наследования представителями культа Единой — устаревшая формальность, — чеканит король. — Но Магру эта формальность нужна. Завтра вы подтвердите: Тиверн — законный наследник престола. Он мой единственный сын. У Ритворна нет детей. Есть фелинос или нет, это ничего бы не изменило. Тиверн — наследник! К чему вся эта суета?
— Вы предлагаете мне соврать, Ваше Величество, — вкрадчиво, но от этого не менее звучно продолжает жрец. — Соврать народу Магра, что уже само по себе недостойно моего сана, но это полбеды. Вы предлагаете соврать перед Единой, нарушить её завет…
— А что предлагаете вы? Объявить народу Магра, что с завтрашнего дня у него нет правителя? Что будет дальше, что начнётся дальше, вы представляете?
— Почему вы не задумались об этом раньше? Когда я просил Вас, многократно, дать мне первому допросить девушку, оказавшуюся на месте преступления? Когда вы поверили вашему мальчишке-некроманту — следователю с его дурным воображением и бредовыми идеями, а не мне?
— Вы допрашивали ее и тоже ничего не смогли!
— Вы одобрили её казнь, полнейший абсурд!
— Это была постановочная казнь.
— Вы могли бы поставить меня в известность!
— Я не обязан перед вами отчитываться.
— Но сейчас вы просите о немыслимом одолжении…
— Довольно! — холодно проговорила лирта Хорренда, обрывая двоих уже перешедших на крик мужчин разом. — Фелиноса нет, девушка исчезла. Рассвет наступит через несколько декад минут. Если Единая благосклонна, если ничего не произойдёт, это значит, что она одобряет наследника. Если же нет… ничего уже не будет иметь значения.
Верховная стояла, прямая и ровная, как свеча с фиолетовым пламенем на макушке. Король и лирт Веритос замолчали, но продолжали смотреть друг на друга, королева, чьего имени я не знала, обнимала Тиверна, видимо, пытаясь закрыть ему уши.
Ветер трепал моё платье всё сильнее и сильнее. Я вжалась спиной в покатую поверхность башенного шпиля. Не может быть никакого конца света, вот так, буднично и глупо. Сейчас это всё закончится, недовольный жрец согласится, что Тиверн наследник, жрица уйдёт, уверенная, что я погибла в море и её тайна никогда не всплывёт наружу, а я как-нибудь перемещусь вниз, найду Лиграна и…
— Смотрите! — звонко выкрикнул маленький принц, вывернулся из объятий матери и стремительно, как напуганный оленёнок, побежал к зубчатому краю дворцовой крыши. Я невольно взглянула туда, куда он показывал, все присутствующие взглянули, даже суровая жрица обернулась.
Мальчик-принц указывал на море.
Море уже не просто волновалось и шло злой нетерпеливой тревожной рябью. Теперь его поверхность ходила ходуном, и все присутствующие на мгновение замерли, как один, уставившись в одну точку.
«Ревизор. Немая сцена», — я невольно фыркнула, но очередной порыв ветра ударил в лицо, и смеяться как-то резко расхотелось.
— Вы всё еще уверены, что фелинос это формальность, Ваше Величество?! — жрец легко перекричал ветер, торжество и ужас смешивались в его голосе, но торжества было все-таки больше.
Король резко повернулся к нему, начал что-то говорить, яростно и судорожно, лицо жреца было перекошено, словно рот существовал отдельно от горящих вожделением глаз, королева попыталась оторвать Тиверна от края крыши и прижать к себе, а Тиверн…