— Вы мало рассказываете о себе!
Я вздрогнул. В ее упреке мне почудился подвох. Но волнение быстро улеглось, я рассказал ей какой-то смешной случай, и разговор наш обогнул опасный риф. Я хорошо чувствовал себя в ее обществе, и моя разыгравшаяся фантазия начала вызывать во мне некое приятное возбуждение. У нее появился шанс задать мне новые щекотливые вопросы, то есть поставить под угрозу мое ощущение безопасности, но она не успела им воспользоваться. За дверью раздался шум, потом звук открываемого замка, низкие голоса, в коридоре протопали тяжелые мужские шаги. Она вскочила.
— Мой брат! — сказала она в смятении.
— Вы его не ожидали?
— Ожидала, но он не один!
В комнату вместе с ее братом вошли трое мужчин примерно одного возраста, лет двадцати, но совсем разные по манерам и внешности. Без малейшего смущения все трое направились прямо к ней и поздоровались самым сердечным образом. Только брат издали небрежно махнул ей рукой.
Один из вошедших был среднего роста, коренастый, атлетического сложения, с густой шевелюрой, обрамлявшей грубоватое, но выразительное квадратное лицо. Подчеркнуто мужская, развязная манера поведения не могла скрыть его неуклюжести. Другой был на голову выше, сдержанный, хладнокровный, взгляд узко разрезанных глаз угрюмый и настороженный. Здороваясь, он благодушно и фамильярно подмигнул ей. Третий выглядел еще ребенком, подростком. Он казался меньше второго, хотя был одного с ним роста. Тесные штаны до колен и короткая серая куртка со стоячим воротником производили впечатление какой-то строгой фанатичной восторженности и преданности, а он еще и подчеркивал ее во всех своих высказываниях. Они чувствовали себя здесь как дома, это было ясно. Все они, включая брата, демонстрировали сплоченность, создаваемую общностью жизненного опыта, и я был поражен. Собственно говоря, я сразу понял, с кем имею дело.
Мы поздоровались, брат заметил с иронией:
— Надеюсь, мы не помешаем.
— Глупости, — ответила его сестра. — Квартира твоя, как и моя.
Меня удивило, что она вообще отреагировала на его псевдоостроумное замечание.
— Мы называем их братской супружеской парой, — сказал, обращаясь ко мне, первый, Атлет, с фамильярной улыбочкой, выражавшей одновременно почтительность и издевку.
Самый младший ухмыльнулся. Только эти двое, Брат и Сестра, звонко рассмеялись и обменялись понимающим взглядом. Похоже, они привыкли к этим шуточкам.
— Я посижу, — сказал Угрюмый и преспокойно закурил сигарету.
— Мы вернулись пораньше, — сказал Брат. — Сегодня не было ничего интересного.
Брат кивнул.
— Я тоже был у них на новоселье, — продолжал Атлет, обращаясь на сей раз ко мне, чтобы втянуть меня в разговор, в который я до сих пор почему-то не вступал.
— Повеселились на славу? — спросил я, пытаясь попасть в тон их разговоров.
— Еще как! — ответил он. — Все жутко много выпили, и никто не напился.
— У меня еще три дня башка трещала, — сказал Угрюмый.
Я понял, что мое первое впечатление о них как о сплоченной группе было правильным, они давно знали друг друга, разве что Младший попал в их компанию позже.
— Вы все из…? — спросил я, назвав городок, о котором рассказывала девушка.
— Нет, — возразил Младший. — Мы из разных мест, но при такой жизни быстро знакомишься, если имеются общие интересы и идеи.
Угрюмый сидел на стуле, подавшись вперед, упираясь локтями в колени, и свистел. Время от времени он поднимал глаза и испытующе рассматривал меня.
— Это хорошо, — сказал я. — А иначе остаешься совсем один.
Угрюмый одобрительно кивнул, снова засвистел, оборвал свист и взглянул на меня, как мне показалось, менее скептически.
— Состоите в организации? — спросил он.
Вопрос застал меня врасплох, он был настолько неожиданным, что я не успел собрать душевные силы, чтобы обдумать его и соответственно сформулировать ответ. Но думаю, что и в таком случае он прозвучал бы точно так же.
— Еще нет! — проговорил я.
Похоже, мой ответ его удовлетворил. Он кивнул головой в знак одобрения, откинулся на своем стуле и снова негромко засвистел.
Тем временем Брат разговаривал с Младшим, они говорили о ком-то, кого здесь не было, но с кем все трое были тесно связаны.
— В последнее время он вроде как выдохся, — сказал Брат. — Ты тоже обратил внимание?
— Поссорился с руководством, — ответил тот.
— Неудивительно, — сказал Атлет. — Я всегда считал его хилым. Не мой он тип, слишком много угрызений совести, слишком мало инициативы.