Джульетта разговаривала по телефону в соседней комнате. Франсуа хорошо ее слышал. Договаривалась о встрече.
— Хорошо, до завтра. Пока.
Вернулась в гостиную. На ней было желтое платье, туфли на очень высоких каблуках, волосы свободно падали на плечи. Села рядом с Франсуа. Была весела и довольна. Франсуа обратил на это внимание.
— Утром я иду к Эдиане. Она представит меня одному господину из Южной Америки, который хочет организовать разъездной показ моделей. Представляешь, шестимесячная поездка по Южной Америке!
Ее радость раздражала его. Думала только о поездке, а не о нем. Ведь он останется совсем один. С трудом справляясь с голосом, спросил:
— И ты бы поехала? Оставив меня?
Джульетта пожала плечами:
— Ты тоже можешь ехать, не возражаю. Но кто заменит тебя в агентстве?
Он кисло усмехнулся. Последних десять дней он то и дело словно попадал под холодный душ. Мгновение покоя — потом удар, и так без перерыва. Как только расслабишься — дурные вести тут как тут. Но на этот раз он не сдастся, нет, он будет бороться.
— Поездка наверняка не состоится, — заявил он. — По крайней мере, не с твоим участием. Ты не поедешь.
Джульетта удивленно повернулась к нему.
— Но почему? Не вижу, что мне может помешать.
— Я. Я запрещаю тебе ехать.
— Ты? По какому праву?
— По праву, которое ты мне сама дала, выходя за меня замуж. Должна остаться со мной, иначе…
— Что иначе?
Гнев уступил вдруг место глубокому унынию. Нет, не способен он ни с кем бороться, он просто несчастный глупец, влюбленный без взаимности в собственную жену. Сделал какой-то неопределенный жест и, уронив голову на грудь, умолк. Джульетта не отставала:
— Нет, продолжай. Ты уже сказал и слишком много, и слишком мало.
Молчал. Джульетта встала и ушла.
«И снова то же самое, я все испортил. Не могу я так больше, не могу. Куда ни повернусь, повсюду встречу или ненависть, или равнодушие. И не у кого спросить совета…»
Отправился за Джульеттой в ее комнату. Встретила она его более чем холодно. Закурив, он беспокойно зашагал взад-вперед.
— Джульетта, ты не можешь оставить меня одного. Сейчас я все объясню…
Искал в ее глазах хоть искру интереса, но она занялась маникюром. Слова он подбирал с трудом.
— Я убил человека.
Флакончик с лаком выпал у Джульетты из рук, оставив на туалетном столике красное пятно. Она потрясенно уставилась на Франсуа.
— Убил человека, — с нажимом повторил он.
— Но… Как это может быть? Ты не пьян?
— Нет. Я говорю правду.
— Кого?
— Не знаю.
— Когда?
— Неделю назад. В тот вечер, когда ты поехала к Фехтерам на бридж.
— Но почему?
Смотрела на него как на совершенно чужого человека, с явным страхом во взгляде. Франсуа раздавил в пепельнице окурок, присел на край кровати и обхватил голову руками.
— Шазель решил меня уволить. Это было три недели назад. Сказал, что больше не хочет меня видеть. Ненавидит меня из-за тебя.
— Из-за меня?
— Да, поскольку ему так и не удалось тебя заполучить. Скоро найдет кого-нибудь на мое место и вышвырнет меня на улицу.
— Почему ты мне раньше не сказал?
— Вот, говорю сейчас. До последнего момента была надежда, что все как-то устроится. Ну вот, и я решил убить Шазеля.
Он горько рассмеялся.
— Вел себя как последний идиот. Поджидал его у дома, увидел, как выходит. Пошел во тьме за ним, решив убить его свинцовой трубой. Был пьян, ничего толком не видел и потому перепутал его с другим. Убил человека, которого никогда в глаза не видел.
Джульетта с исказившимся лицом прижала руку ко лбу и прошептала:
— Ты убил… Ты хотел убить Шазеля… Но почему?
— Он никому ни слова не сказал, что меня увольняет. Умри он до возвращения компаньонов, никто бы ничего не знал, а я мог стать директором вместо него. Вот только я убил не того.
Джульетта по-прежнему ничего не понимала.
— Убил лишь только для того, чтобы сохранить свое положение?
Он заставил себя усмехнуться.
— Сохранить положение — это прежде всего сохранить тебя. Я не хотел терять тебя, Джульетта, хотел удержать любой ценой. Жизнь моя стала бы ничем, лишись я тебя. В тот вечер я решил, что ты была у него. Ну и пришел в ярость. Если бы не муки ревности, и не подумал бы об убийстве. Вот видишь, что будет, если ты уедешь.
Подняв глаза, взглянул на нее с надеждой, но Джульетта, нахмурившись, думала о чем-то другом. И наконец, спросила: