Андрей решил пройтись пешком – растрясти поглощенные у целительницы халявные калории. Чуть отвлекшись от наплыва мыслей, заметил, что на дворе отнюдь не жарко. Небо сделалось густоголубым, зависло прямо над верхушками рьяно зеленеющих деревьев, а под легкомысленно расстегнутый пиджачок пробрался упорный северный ветер. Андрей вскочил в подошедший трамвай – задубеешь…
«Вот, кажется, выстраивается схема. У каждой из этих женщин внутри будто приборчик, излучатель. Только, вне зависимости от желания владелицы, один излучает тепло и свет, а другой – могильный холод. Надо будет предупредить Терпсихорова… От общения с Анной К. не только хилый Валерий Иванович поломается, сам боевой академик копыта откинет. Есть у них какие-нибудь средства защиты? Или Ксению Петровну между ними установить – пусть экранирует!»
Добравшись домой прилично окоченевшим, Андрей глянул на наружный термометр – было всего десять градусов.
Набрал московский номер Терпсихорова. Ответила его супруга.
– Вы знаете, Феликс Феликсович в боль нице… «Ой, я сейчас рухну!»
– Господи, что с ним такое?!
– Ну, для жизни это не опасно – просто сильный радикулит. Ему в клинике каждые три часа прогревания делают.
– Значит, на следующей неделе его ждать не приходится?
– Вряд ли.
Андрей отжелал мадам Терпсихоровой для передачи супругу всего, чего только можно, но почему-то вздохнул с облегчением. Жалко, конечно, дядьку, но нет худа без добра – за эту радикулитную паузу он точно найдет Анну К. В третий раз она от него не убежит! Не улизнет, русалка скользкохвостая!
В понедельник утром Андрей застал на работе Бороду, Валю и ошалевшего от нахлынувших отцовских чувств, по-прежнему неработоспособного Костика.
– Привет, богатырь! – раскрыл широкие объятия главный. – Тебя разыскивает милиция!
«В связи с незаконным проникновением в жилище. Так, начинается!»
– Они тебя хотят к поощрению представить, – уточнил главный, заметив опрокинутую физиономию Андрея.
– Неужто та самая девица оказалась?
– Та, та! – зашелся от восторга Борода. – Их, оказывается, целый мобильный отряд работал! Один район окучат, в другой переезжают. Им, видите ли, на панель выходить надоело!..
– Что ж в этом плохого?
– В этом ничего, но за шантаж-грабеж больше дают. Так что бери Костика, поезжайте к одиннадцати на опознание и делайте материал в следующий номер. Он сдвоенный пойдет, чтобы между праздниками не дергаться.
– Второй майский не делаем? – подняла голову от компьютера Валя.
– Не, не будем – не раскупится. Все на даче.
– Михал Юрич, можно вас на два конфиденциальных слова?
Они вышли в комнату главного.
– У меня два дела, одно большое, другое маленькое, но оба касаются Ани Коваленко. Она исчезла.
– Как – опять?!
– Да, у нее пока острая форма исчезновения, но я не хочу, чтобы она перешла в хроническую…
– Хорошо сказал. Я тоже не хочу. Говори, что надо.
– Позвоните матушке настоятельнице и спросите, там ли она. Они мне не отвечают.
– Ладно. Это какое было дело – большое или маленькое?
– Маленькое. Большое – прикиньте и скажите, какие есть объекты на юг от города – выморочные деревни, фермы брошенные, где могут селиться изгои общества, а?
– Ты думаешь, она там?
– Есть такие сведения.
– Ну, я так навскидку не могу… У нас много чего есть.
– Я давно понял, что Рио-де-Жанейро с карнавалом по сравнению с вашим районом – гнилое, захолустное болото.
– Тоже хорошо сказано…
В управлении внутренних дел Андрея не очень охотно поблагодарил майор Загашников. Он разрешил присутствовать на опознании девиц, подозреваемых в шантаже. Операция проходила под кодовым названием «Подорожник».
– А если мы этих девиц снимем и в газете фото разместим – наверняка ж они не троих мужиков обчистили?
– Вообще-то мы напрямую со СМИ не сотрудничаем…
– И напрасно. С мышом мы здорово разобрались, – весело и совсем без подтекста напомнил Андрей.
Майор поморщился.
– Но коль скоро вы лично способствовали и в курсе, в данном конкретном случае – можно. Только дадите вашу статью на предварительный просмотр во избежание разглашения.
Опознание происходило в какой-то пристройке, куда Андрея и Костю провели через полутемные коридоры.
– Господи, а нас хоть потом выпустят? – тихо и безнадежно проговорил фотокор, но лейтенант, который их вел, его расслышал.
– Много болтать будешь – точно не выпустим, – едко прокомментировал он.
Девиц, собранных по дорогам и съемным квартирам, набралось штук шесть, они сидели в отдельной комнатке, перебрехиваясь с охраной. Из шести девиц опознать как шантажисток удалось только двух.