Пока Юниор отпирал высокую парадную дверь блестящим тяжелым латунным ключом, Мэнни стоял рядом в позе ученика продавца пылесосов. Когда Юниор вел Мэнни мимо широкой винтовой лестницы вниз по длинному коридору с блестящим паркетным полом, тот остановился и вытащил розу из изящной вазы, стоявшей в центре элегантного инкрустированного столика с гнутыми ножками. Юниор видел, как Мэнни сунул розу за лацкан куртки, и, усмехнувшись, покачал головой. Наконец они спустились в обширную гостиную, пол которой был покрыт большим и очень дорогим персидским ковром, прекрасно сочетавшимся с антикварной мебелью. Здесь, на овальном кофейном столике у камина, выложенного красным кирпичом, стоял огромный телевизор «Сильвания». Перед камином стояло еще и показавшееся Мэнни хрупким кресло «Куин Энн».
Столовая находилась тремя ступеньками выше. Посредине стоял накрытый на двенадцать персон стол, уставленный сверкающими серебряными приборами и хрустальными вазами со свежесрезанными цветами. Стена позади стола была стеклянной, с раздвижными дверями. За ней во дворике в тени большого розово-белого полосатого зонта, раскрытого над столом, он увидел сидевших с бокалами в руках Феликса Ньютона и Мишу. Они пили белое вино со льдом. Ни она, ни Феликс не заметили появления Мэнни.
— Садись, — сказал, обращаясь к гостю, Юниор.
Мэнни посмотрел на него, не совсем уверенный, что понял его правильно. Но Юниор, державший в руке какой-то небольшой черный треугольный предмет, указал на кресло «Куин Энн». И Мэнни медленно, не без опаски опустился в него.
— Не двигайся, — приказал Юниор. — Оставайся там, где находишься.
— Со мной все в порядке, — растерянно сказал Мэнни. Ему показалось, что черным предметом в руке Юниора был чехол с револьвером, возможно, автоматическим. На всякий случай он скрестил ноги так, что нож для метания, хранившийся на его лодыжке, был теперь в дюйме от руки. Всего доля секунды отделяла его от сердца Юниора.
Но вот Юниор медленно прошел по ковру и поднялся в столовую. Мэнни увидел отраженными в серебре волнистые частички его фигуры, как будто он совершал плавание по столу. Он вышел в задний дворик, наклонился над круглым металлическим столом, так что верхняя часть его тела оказалась в тени. Мэнни видел, как он положил небольшой черный треугольник перед Феликсом Ньютоном, и тот, повернувшись в кресле, взглянул на Мэнни, стараясь не встречаться с ним глазами. Он что-то сказал Мише — она улыбнулась, — затем поднял черный предмет и направил его в сторону Мэнни, нажав какую-то кнопку.
Мгновенно телеэкран заполнило изображение женского лица. Губы женщины двигались, но слов не было слышно. Она улыбнулась, лицо ее расплылось, растворившись в розовом овале, на фоне которого возникла реклама хорошо известного предмета женской гигиены. Мэнни наконец заметил спутанный клубок проводов, тянувшихся позади телевизора к видеоустройству, стоявшему на ковре под кофейным столиком. Он выпрямился и изменил положение ног. Прокашлялся, уверенный, что знает, каков будет следующий кадр.
И он действительно увидел радиатор фургона «Эконолайн». Затем появилась худая женщина в фирменных очках со стрижкой «паж». И наконец возникла сцена, которую Мэнни никогда не забыть. Камера надвигалась на фургон, фактически въехав внутрь… Красная густая шевелюра. Осколки зеркала в кварцевых лучах, лужи крови. Следы зубов на спинке сиденья старого автомобиля. И по-прежнему ни звука.
Юниор сказал что-то Феликсу, и тот нажал кнопку «пауза». За ней «перемотка», бледно-зеленое пятно и, наконец, «стоп».
В течение этого времени Мэнни дали возможность прослушать рекламу женской гигиены от начала до конца, перед тем как снова на экране возникли эпизоды драмы, произошедшей в парке.
Феликс регулировал громкость, увеличивая ее до тех пор, пока дикторы не начали так громко и быстро говорить, что голоса их полностью утратили четкость. Мэнни не смог бы ничего понять, если б не слышал всего этого прежде. Действительно, Феликс показывал ему эту ленту в третий раз.
И прокрутил еще и в четвертый, но в замедленном темпе. Голоса казались настолько приглушенными, будто звучали из-под воды. Но Мэнни угадывал все вопросы почти безошибочно.
Феликс, дав ему возможность промокнуть испарину гигиенической салфеткой в последний раз, убрал изображение. Мэнни еще какое-то время пристально смотрел на пустой экран, затем перевел взгляд на выбеленный солнцем задний дворик.
Юниор стоял в открытых дверях, ведущих во дворик, делая какие-то непонятные движения рукой. Его другая рука висела, оттянутая револьвером «магнум» с нарезным прочищенным девятидюймовым стволом.