Даниэльсен направился к стоянке такси, поставил сумку наземь, закурил сигарету и спокойно стал ждать. Одетый в летний полотняный костюм, приспособленный к местному климату, с панамой на голове, он ничем не выделялся среди остальных путешественников. Широкополое сомбреро и пестрое пончо с характерным для племени аймара узором, а также специальная маска с фильтром, защищающая от воздействия слезоточивого газа, дожидались своего часа в недрах сумки.
Спустя минуту к Свену Даниэльсену подошел «контролер» — прикрепленный к Даниэльсену агент, безошибочно узнавший того по фотографии. Обменявшись несколькими словами, оба двинулись к ожидавшей их машине.
В обязанности «контролера» входило проводить Даниэльсена на специально снятую квартиру. В два часа подвезти его к редакции газеты «Венсеремос». В половине третьего обычно заканчивалось редакционное совещание, на котором Кароль Альварес неизменно присутствовал.
Мигелю Даймонту было известно, что Даниэльсен просмотрел несколько роликов с фильмами об Альваресе. Однако возможность увидеть его лично в момент, когда тот выйдет из редакции, являлась дополнительной страховкой, стопроцентно исключающей ошибку. Таков был стиль работы Мигеля Даймонта — не упускать ни малейшего пустяка, помогающего с предельной четкостью фиксировать «мишень».
«Контролер» и его подопечный пообедают дома. Даниэльсену совершенно незачем лишний раз показываться на улице. В шесть часов Даниэльсен переоденется, заменив полотняный костюм и панаму на пеструю накидку и сомбреро. В половине седьмого «контролер» подвезет Даниэльсена к стадиону.
После матча Даниэльсен направится в условленное место, где в переулке за собором Сердца Христова его будет дожидаться «контролер».
Он отвезет Свена Даниэльсена и посадит в самолет «Де Хавиленд», который, приняв пассажира, тотчас вылетит по маршруту Лима — Гуаякиль. Пилот будет одет в форму перуанских военно-воздушных сил.
Ни Свен Даниэльсен, ни «контролер», ни тем более пилот не должны подозревать, что самолету не суждено добраться до пункта назначения.
Покинув здание аэропорта, Мигель Даймонт с трудом пробрался к своей машине, лавируя в столпотворении переполненных болельщиками рейсовых и специальных автобусов, такси и частных автомобилей.
Волей-неволей Мигелю Даймонту пришлось подождать, пока болельщики разъедутся. Но он ничуть не досадовал, поскольку торопиться некуда.
Дело сделано. Сделано образцово. Ещё накануне им был внесен последний штрих в тщательно продуманную маскировку. В присутствии юристов был заключен контракт с местным торговым домом, предоставлявший тому монопольные права на продажу в Перу, Боливии и Эквадоре изделий швейцарской фирмы «Свисоптик».
Накануне отъезда Даймонт решил наконец позволить себе давно намеченную экскурсию. Последний этап пути пролегал вдоль пустынного побережья океана. Машина карабкалась все выше по крутой, каменной, широкой тропе, которая внезапно обрывалась, уткнувшись в нависавшую стеной скалу.
Даймонт вышел из машины. Примерившись к возвышающемуся над ним скалистому катаракту, решил, что справится с подъемом. Обычно он не любил расходовать энергию на физические усилия, приберегая её для умственной деятельности.
Пренебрежение спортивными упражнениями никак не отражалось на фигуре Даймонта. Что только не делали его коллеги, чтобы сбавить вес! Бегали, плавали, часами крутили педали укрепленного на станке тренировочного велосипеда. И всё же от брюшка — неизменного спутника кабинетной деятельности — никак не могли избавиться.
С завистью поглядывая на худощавую фигуру Мигеля Даймонта, они допытывались, не тренируется ли он по особой системе йогов.
Мигель Даймонт отмалчивался. Не мог же он втолковать им секрет, который в действительности не был никаким секретом. При предельно интенсивной нагрузке мозга человек расходует столько же калорий, сколько при физической работе.
Мигель Даймонт ещё раз глянул наверх. Потратив уйму времени на дорогу, было бы нелепо отступить перед последним препятствием.
Прежде чем полезть на вершину скалы, Даймонт невольно засучил рукава. «Словно перед схваткой с противником!» — усмехнулся он. Но крутая скала, на которую предстояло забраться, вовсе не противник. Это скорее награда, желанная минута, когда боксер снимает перчатки, чтобы мокрым полотенцем освежить разгоряченное лицо.
Цепляясь за росший кое-где кустарник, нащупывая носками туфель трещины, которые могли дать опору ноге, Мигель Даймонт поднимался всё выше и выше. И вот он стоит на вершине, на голом пятачке. Насколько ему известно, на единственном месте, откуда проглядывается малая часть огромного ребуса, ради которого он проделал такой далекий путь.