Первое, что она сделала придя на работу, попросила у знакомого оператора АОН. Тот охотно помог, даже раз-улыбался: «Что, Лизавета, — поклонники замучили?» Она рассеянно кивнула в ответ. Скандал со вчерашней пресс-конференцией продолжался, и Лизавета погрузилась в привычный рабочий день — со скандалами, мелкими и крупными, неразрешенными проблемами, которые решаются к эфиру, потому что Эфир, капризный бог телевидения, требует ежедневных жертвоприношений и люди жертвуют — собой и другими, своим и чужим временем, нервами, своими и чужими, талантом, фантазией. И не ропщут. Тот, кто познакомился с этим божком, отдает ему кусочек души, навсегда.
Лизавета собиралась ближе к вечеру позвонить Балашову-второму, так она мысленно называла своего потенциального работодателя. Но забыла среди круговорота привычных дел. Он позвонил сам. Причем в самый неудачный момент — за десять минут до эфира, Лизавета как раз пудрила нос и собиралась напоследок просмотреть последние сообщения агентств — иногда приходит что-нибудь важное в последнюю минуту. Времени на телефонные беседы не было, его никогда не бывает перед эфиром, и у Лизаветы завелась примета — от того, кто звонит в такое время, добра не жди. К телефону она все же подошла.
— Да… Я слушаю.
На этот раз Балашов звонил без церемоний с секретарем. А попытку завести светскую болтовню Лизавета пресекла решительно:
— У меня ни секунды. Я сама хотела вам позвонить чуть позже. Впрочем, можно и сейчас. Я согласна на вас поработать. Да, на тех условиях, которые вы предложили. Только хотелось бы увидеть материалы, подготовленные Кастальским.
Они договорились, что Лизавета зайдет в офис Андрея Григорьевича, там по совместительству работал и штаб блока «Вся Россия».
— Знаете ли, так удобнее, вся оргтехника, материалы под рукой. Я познакомлю вас с нашим председателем.
— Разве не вы возглавляете блок? — Лизавета задала вопрос машинально и так же машинально глянула на часы — пять минут, не хватит времени просмотреть суфлер.
— Официально я, но текущую работу взяла на себя Нина Алексеевна Смирнова. Непосредственно с ней вы и будете работать.
Лизавета с трудом дождалась паузы, повторила, что в двенадцать она непременно будет, и бросилась в студию.
Едва успела отдышаться, как из аппаратной прозвенел предупредительный сигнал звукорежиссера — через тридцать секунд выходим. Потом завертелась «шапка» — Лизавета знала каждый кадр, каждую ноту и без того довольно навязчивой мелодии. А когда ее слышишь в течение года по сто раз в неделю!
Первая устная информация, потом блок первых сюжетов выпуска, разумеется, опять пресс-конференция и убийство Локитова, потом снова новости в кадре, отбивка. В этот раз накладок не было, вышли чистенько. Лизавета с удовольствием заметила, что ассистент на суфлере поправил неизбежные опечатки, — она писала и набирала тексты сама, на проверку вечно не хватало времени.
— Наш выпуск окончен, я благодарю вас за внимание, мы встретимся вновь через три часа. Всего доброго.
После прощания шел обширный блок рекламы. Финальную «шапку» и заставку Лизавета смотрела уже на выпуске.
На этот раз рядом с ответственным выпускающим стоял Главный — значит, будет разбор полетов.
— Лизавета, я же просил тебя помягче. Зачем вы почти целиком повторили пресс-конференцию?
Была дополнительная информация, к тому же убийство прокурора города раскрывают не каждый день.
— И что из этого следует? Что мы будем повторять этот репортаж до тех пор, пока не произойдет что-либо столь же значимое?
— Мы его будем повторять до тех пор, пока устроители пресс-конференции не объяснят, чего они добивались, устроив это представление. — Лизавета начала горячиться, и ей на выручку пришел ответственный выпускающий.
— Действительно, сюжет получился длинноватый, если учесть, что вчера мы его давали, но повторов не было.
— В ночном не надо его давать.
— Почему? — вновь встрепенулась замолчавшая было под просительным взглядом выпускающего Лизавета.
— Дадим в обзоре событий за день очень коротко. — Выпускающий опять выразительно посмотрел на Лизавету.
— А шишки мне, — вздохнул Главный, он понял, что с этим фронтом ему не справиться.
— А у вас работа такая, — блеснула в ответ глазами разом повеселевшая Лизавета. — Давайте лучше верстку прикинем.
И вновь начались крики, беготня, суета, сломавшиеся камеры и магнитофоны, потерянные тексты и ушедшие не вовремя пить кофе корреспонденты. Насытившийся было бог Эфир вновь потребовал своих служителей к ответу.