Они остановились перед Мэриан. Майор отсалютовал, и Джимми испугался, что он скажет нечто бестактное, но его тревога оказалась напрасной.
— Думаю, леди Пэкер, вы меня знаете, — заговорил главный констебль неожиданно мягким голосом. — Я майор Строуд.
Она кивнула, по-прежнему глядя на него.
— К сожалению, у нас весьма печальные новости, — продолжал он.
— О моем муже? — Вопрос был задан без видимых усилий, а лицо не обнаруживало никаких эмоций. Казалось, будто заговорила статуя.
— Да, — ответил Строуд.
— Вы пришли сообщить мне, что он мертв?
— Да. — Последовала пауза. — Он мертв, леди Пэкер, и более того, мой долг сказать вам, что все улики указывают на убийство.
— Убийство? — Она сразу же вскочила. — Это правда, Джимми?
Подобное обращение через голову главного констебля повергло Джимми в растерянность.
— Боюсь, что да, — смущенно пробормотал он.
— Убийство! — повторила. Мэриан. Несколько секунд она стояла неподвижно, потом провела рукой по глазам и спокойно сказала: — Думаю, нам лучше войти в дом.
Повернувшись, она направилась к зданию и вошла через открытое французское окно. После залитого солнцем сада продолговатая гостиная казалась темной и прохладной. Мэриан села в углу дивана спиной к окну, а двое мужчин заняли стулья напротив.
— Итак, майор Строуд?
— Боюсь, это явилось для вас шоком, — сказал главный констебль. — Могу я принести вам стакан воды или чего-нибудь еще?
Она покачала головой.
— Конечно, будет расследование, — продолжал майор, — во время которого нам придется задавать вопросы. Я не хочу беспокоить вас сейчас, но думаю, вы должны быть к этому готовы.
— Спрашивайте, что хотите, — отозвалась Мэриан. — Я к вашим услугам, не дожидаясь официального расследования.
— Очень любезно с вашей стороны, — кивнул Строуд. — Если вы сможете это выдержать, то окажете нам большую помощь. Прежде всего…
— Прежде всего, — прервала она, — вы должны рассказать мне, что произошло. Вы говорите, мой муж был убит. Как и где?
— Его убили выстрелом в голову на берегу реки. По крайней мере, там его обнаружили. Неподалеку от… Как называется это место, Рендел?
— Чуть выше излучины реки, — объяснил Джимми. — На полпути между ней и концом гати, где…
— Я знаю это место, — снова прервала Мэриан.
— У вас есть предположение, что он там делал? — спросил Строуд.
— Мой муж часто туда ходил. Обычно посмотреть, как работает лесопилка.
— А что вы можете сказать о его поведении сегодня утром?
— Дайте вспомнить… После завтрака он и мистер Костон вышли побеседовать.
— Кто такой мистер Костон?
— Насколько я понимаю, деловой знакомый моего мужа. Раньше я его никогда не встречала.
— Он гостил у вас?
— Да, приехал вчера поздно вечером и уехал сегодня, после ленча. О причине приезда я ничего не знаю.
— Значит, они все утро говорили о делах?
— Нет. Около одиннадцати они вернулись в эту комнату, и муж попросил меня позаботиться о мистере Костоне, так как он должен ненадолго уйти. Мы ждали его до ленча, но, так как он не вернулся, сели за стол без него. Помню, мистер Костон остался недоволен, потому что был вынужден уехать, не повидавшись с Питером снова.
— А вы не удивились, что ваш муж не вернулся? — спросил майор.
Мэриан печально улыбнулась.
— Мне это показалось невежливым с его стороны, признала она. — Но мой муж вообще не был склонен считаться с удобствами других людей. Я решила, что он уже обсудил все деловые вопросы и не хотел, чтобы мистер Костон продолжал его беспокоить. Это было вполне в его духе. Поэтому, когда муж не пришел, я подумала, что он взял ленч с собой. Он часто так делал. Только после ухода мистера Костона, когда муж не вернулся к чаю, я начала тревожиться, расспросила прислугу и выяснила, что он ничего с собой не взял. Это меня удивило.
— И как вы поступили?
— Пошла к реке той дорогой, какой, как мне казалось, воспользовался он.
— Ну?
— Когда я пришла к реке, то увидела разговаривающих друг с другом мистера Рендела и доктора Лэтимера. Из-за шума лесопилки я не могла разобрать ни одного слова, но в паузе услышала, как доктор сказал: «Сэр Питер мертв». Тогда я повернулась и пошла прямо домой.
— Господи! — воскликнул главный констебль.
— Вам это, несомненно, кажется странным, майор Строуд, — спокойно продолжала Мэриан. — Но дело в том, что я трусиха и в тот момент почувствовала, что должна побыть одна и все обдумать. Вы можете это понять?
— Э-э… думаю, что да, — ответил майор, хотя было очевидно, что он лжет.
— С тех пор я сидела на лужайке, ожидая, что кто-нибудь сообщит мне новости. Хотя, разумеется, — добавила она, — я не ожидала увидеть вас.
— Да, конечно, — рассеянно промолвил главный констебль.
Если ее история и показалась ему странной, то Джимми она полностью ошеломила. Он боялся взглянуть на Мэриан, но был уверен, что каждое слово ее рассказа — такого правдоподобного и так ловко вводящего в заблуждение с помощью пропуска определенных фактов — обращено именно к нему. Джимми с ужасом сознавал, что вскоре ему придется давать показания и сделать выбор между увиливанием и уличением Мэриан во лжи. Почему она боялась сказать то, что было хорошо известно им обоим? Почему она фактически просила его поддержать ее версию? Он уставился на ковер, чувствуя, что его лицо то краснеет, то бледнеет, и страшась, что Строуд это заметит. Но главный констебль оказался слишком поглощен своими вопросами, чтобы уделять внимание компаньону.
— У вас была какая-нибудь причина предвидеть смерть вашего мужа? — осведомился он.
— Его здоровье оставляло желать лучшего, — ответила Мэриан, — и он не следил за собой. У него уже был солнечный удар.
— Доктор думал, что с ним и сейчас произошло то же самое, пока не взглянул на него, — заметил Строуд. — Полагаю, у вас не было оснований опасаться, что кто-то хочет причинить ему вред?
— У многих людей имелись разногласия с моим мужем, — спокойно отозвалась она, — но не думаю, что кто-то из них когда-либо угрожал его жизни.
Строуд посмотрел на потолок.
— Ну, наша задача — выяснить, у кого был мотив для… для этого ужасного преступления. Когда мы это узнаем, то не будем медлить с обвинением, обещаю вам. — Он встал и добавил: — Больше я не стану беспокоить вас вопросами, леди Пэкер. Завтра суперинтендент придет сюда официально взять у вас показания, но он славный парень, так что вам незачем волноваться. У меня перед уходом есть только одна просьба. Не покажете ли вы нам, где ваш муж хранил личные бумаги?
Мэриан проводила его в кабинет сэра Питера, увешанный цветными эстампами с изображениями сцен охоты, которой хозяин дома никогда не занимался, и рогами оленей, ни одного из которых он не застрелил. Джимми хорошо знал эту комнату и ненавидел ее, так как она казалась ему квинтэссенцией ненавистного ему человека. Поэтому он был рад возможности остаться в гостиной.
Внимание главного констебля сосредоточилось на большом письменном столе с убирающейся крышкой, отделения которого оказались наполнены аккуратно рассортированными документами.
— Это его деловые бумаги, — объяснила Мэриан. — Насколько я знаю, личные он хранил в этих двух ящиках.
Она указала на них. Оба были заперты.
— Где ключи? — спросил Строуд.
— Думаю, у него в кармане. Он почти никогда с ними не расставался.
— В таком случае суперинтендент завтра их принесет, осмотрит ящики и заберет все, что ему покажется существенным. Для вас это не слишком приятно, но в подобных делах…
— Пожалуйста, не извиняйтесь, майор Строуд. У меня нет никаких возражений.