– Кроме того, я надеюсь, что Рорку удастся собрать какие-то данные внутри «Автотрона», не спугнув Ламона.
– Если есть таковые, он соберет их, – кивнул Фини.
– Я вскоре свяжусь с ним по этому вопросу. Так, теперь Макнаб.
– Что? – поперхнулся Макнаб, застигнутый в момент, когда он в очередной раз подмигивал Пибоди. – Извините. Да, сэр?
– У тебя что, нервный тик?
– Тик? – Он сразу отвел взгляд от Пибоди, которая при виде его внезапного замешательства прыснула от смеха, но постаралась изобразить это как желание высморкаться в платочек. – Нет-нет, что вы, лейтенант.
– Тогда, может, ты развеешь нашу скуку своим сообщением?
– Моим сообщением?
Ну как он мог сразу сообразить, что происходит, когда у него вся кровь прилила к голове и просилась отлиться в сторону коленок? Макнаб сделал героическое усилие над собой и наконец смог заговорить:
– Я связался с Рорком по поводу сканера дальнего радиуса действия, о котором вы нам говорили. Он пригласил нас с Дрисколом в свою лабораторию «Троджан секьюритиз» и показал нам один из сканеров в действии. О боже! Это было прекрасно, лейтенант!
Макнаб, видимо, вспомнил собственное потрясение от увиденного и уже с воодушевлением стал описывать:
– У него тригонометрическая наводка. Мало того, он прощупывает цель сквозь пятнадцатисантиметровую сталь на расстоянии пятисот метров. Дрискол чуть не намочил в штаны.
– Проблемы Дрискола с мочевым пузырем можно опустить, – сухо сказала Ева. – Это оборудование достаточно доработано для того, чтобы мы могли его использовать?
– Пока не хватает только тонкой настройки. В целом этот сканер гораздо чувствительнее и мощнее того, что есть у нас в управлении. Рорк ввел круглосуточный график на этом производстве, и к завтрашнему дню мы уже сможем получить четыре или пять штук.
– Энн, этого будет достаточно?
– Если аппаратура действительно настолько чувствительная, как доложил Макнаб, то пока хватит. Сканированием на стадионах и в спортивных комплексах занимаются пять моих бригад. Но мы пока ничего не обнаружили. Работа идет очень медленно: не хватает людей, к тому же много сотрудников занято исследованием места взрыва в «Плазе».
На этом Ева решила закончить совещание.
– Главная наша проблема – время. Если «Кассандра» следует графику, которым пользовался «Аполлон», у нас в распоряжении два дня. Но мы не можем рассчитывать на этот срок и должны спешить. На сегодняшний день мы сделали все, что могли. Предлагаю всем разойтись по домам, постараться хорошенько выспаться и к утру быть в форме.
Пибоди и Макнаб моментально вскочили, чем навлекли на себя суровый взгляд Евы:
– Что? Проблемы пузыря?
– Я… Мне надо позвонить брату, – промямлила Пибоди.
– Мне тоже. Я имею в виду… – Макнаб смешался и нервно хмыкнул. – Я вспомнил, что мне тоже нужно кое-кому позвонить.
Покачав головой вслед поспешившей из зала парочке, Ева обратилась к Фини:
– Что происходит в последнее время с этими двумя?
– Я ничего не видел, ничего не знаю, – пробормотал Фини, быстро поднимаясь. – Мне надо идти. Там поступает какое-то сообщение, нужно принять.
Ева хотела его о чем-то спросить, но он уже выходил из зала.
– Здесь происходит что-то странное, – сказала она, обернувшись к Энн.
– Мы все измотаны, – пожала плечами Энн, тоже собираясь уходить. – Чуть не забыла, сегодня моя очередь готовить ужин. До завтра, Даллас.
Квартира Макнаба находилась в трех кварталах от Центрального. Они преодолели это расстояние одним махом, несмотря на порывы встречного ветра и колющие струи ледяного дождя.
– Вот с чего начинается, – пробормотала Пибоди, лишь бы что-то сказать. Она решила с самого начала взять инициативу в свои руки, чтобы избежать беды.
– У меня есть прекрасная идея, с чего лучше начать, – ответил Макнаб и, поскольку они были уже на отдалении от Центрального, положил ей руку на ягодицы.
– Это разовая сделка, – уточнила Пибоди, и хотя ей было приятно ощущать его руку, она оттолкнула ее. – Приходим к тебе, делаем дело – и все. На этом кончено. Потом все идет так, как шло раньше.
– Отлично.
В этот момент он думал о том, что согласился бы раздеться догола и пройтись по Таймс-сквер на руках, лишь бы вытряхнуть ее из этой униформы.
Пибоди достала из кармана сотовый.
– Я позвоню брату, скажу, что приду немного позднее.
– Скажи ему, что придешь намного позднее, – сказал Макнаб.
Когда он положил руку Пибоди на плечо, направляя в узкий подъезд своего дома, ее бросило в жар.
– Брата еще нет. А ты держись подальше от аппарата: я не хочу, чтобы Зак понял, что я зашла поскакать на тощем малом из «взрывного отдела».
Макнаб ухмыльнулся:
– А у тебя есть сильная романтическая жилка!
– Заткнись, – шикнула на него Пибоди и снова набрала номер.
Когда пискнул сигнал автоответчика, она продиктовала: «Зак! Я немного задерживаюсь. Ты, судя по всему, тоже. Буду дома через час… – Макнаб показал пальцами „два“ – …или около того. Сходим с тобой в клуб, если ты не против. Я думаю, тебе понравится. Позвоню, когда пойду домой».
Пибоди убрала мобильник в карман, и они вошли в скрипучий лифт.
– Давай проделаем все это быстро, Макнаб. Мне не хочется, чтобы брат ломал голову над тем, где я могу пропадать.
– Хорошо. Тогда начнем прямо сейчас?
Он схватил ее, прижав к стенке лифта, и поглотил своим ртом ее губы прежде, чем она успела пискнуть.
– Эй, подожди! – с трудом выдавила она, когда его губы коснулись ее шеи. – Этот лифт безопасен?
– Я «взрывник», – усмехнулся Макнаб, быстро расстегивая пуговицы на ее плаще. – Разве я могу жить в небезопасном доме?
– Тогда выруби его! Хотя подожди… Это ведь незаконно…
Макнаб слышал только, как колотится ее сердце. Обернувшись, он ударил по кнопкам, и кабина остановилась между этажами.
– Какого черта ты делаешь?
– Мы сейчас воплотим в жизнь одну из десяти моих лучших выдумок!
Он достал из кармана мини-комплект инструментов и стал возиться с щитком безопасности.
– Как, здесь?! Прямо здесь? – воскликнула она, чувствуя, как кровь приливает к голове. – Да ты знаешь, сколько муниципальных постановлений ты нарушаешь?
– Потом мы с тобой можем арестовать друг друга.
Макнаб с удовлетворением крякнул, когда огонек на телекамере безопасности погас. Он выключил сигнализацию, бросил в угол инструменты и повернулся к ней.
– Макнаб, это безумие.
– Знаю, – ответил он, сорвав с нее плащ и отбросив его в сторону.
– Но, как ни странно, мне это нравится…
Он снова обнял ее и улыбнулся:
– Я так и думал.
Лед прямо на глазах покрывал блестящей коркой дороги и тротуары. В плотном городском потоке людей и машин Зак вспоминал о пахнущем пирогами уюте своего дома, о ярком солнечном свете и о том, как там, в Аризоне, Кларисса восстановит свои душевные силы.
Она сама открыла дверь. Ее лицо было бледным и хранило следы слез, руки немного дрожали.
– Ты так долго добирался…
– Прости. Из-за этой погоды транспорт в городе ходит очень медленно. Не представляю, как здесь можно жить.
– Я больше не хочу здесь жить! Никогда! – Она закрыла дверь и прислонилась к ней. – Я боюсь, Зак. И я устала от постоянного страха…
– Тебе больше не придется так жить. – Переполненный любовью, он нежно взял в ладони ее лицо. – Тебе больше никто не причинит зла. Я буду беречь тебя.
– Я знаю. С той минуты, как я встретила тебя, я поняла, что моя жизнь изменится. – Она взяла его за руки. – Ты продрог. Идем к огню.
– Я хочу увезти тебя отсюда, Кларисса. Как можно скорее.
– Да, я… Я готова ехать. – Она все же провела его в гостиную к камину, все еще продолжая дрожать. – Я уже упаковала сумку. Она там, наверху. Даже не помню, что я в нее положила… Ох, Зак, я оставила записку для Би Ди. Когда он завтра вернется домой и прочитает ее… Даже не знаю, что он тогда будет способен сделать! Господи, что я натворила?! Я не должна была ставить тебя между нами!