ЛЮДОЕДЫ-ПЛОТНИКИ
Так отец называл биографов, хотя биографии любимых писателей читал с удовольствием. Биография Уильяма Фолкнера была у него толстенная, в двух огромных томах. Он мне давал почитать воспоминания любовницы Фолкнера. У него же в доме я нашла книгу воспоминаний жены Хемингуэя. И только открыла, как тут же, наткнувшись на печальный снимок пьяного Хемингуэя в ванне, отложила в сторону.
Однажды, когда мне было семнадцать, в 1977 году, мы вместе с отцом как-то пролистывали книгу «Голливудский Вавилон».[9] Я что-то спросила у него про одну упоминавшуюся там молодую актрису, которая покончила с собой, и он ответил:
— Она, знаешь ли, думала, ее найдут на постели среди прекрасных цветов, а ее нашли головой в унитаз. Какой позор. Так все спланировать и так умереть.
Отец перед смертью все в доме поставил на таймеры. У него долго играло радио, включался и утром выключался свет, работал, пока не переполнился, автоответчик. Возможно, отец устроил этот страшный спектакль для того, чтобы юные романтически настроенные поэты не рискнули последовать его примеру. Возможно, он действительно собирался уехать, а потом вдруг решил подвести итог. Возможно, все это была чудовищная, дикая ошибка. Все возможно. Людоеды придумывают сотни причин, разбирают отца по косточкам, перекладывают их так и этак. Иногда кто-нибудь из них звонит мне. Сначала он мило со мной болтает, а потом говорит: «Мне попалась рука, Ианте, не знаешь ли ты случайно, куда подевалась нога?» Наверное, они все думают, что сердце у меня из камня.
Сегодня поздно вечером, сидя одна и читая его неопубликованные стихи, я поймала себя на мысли, что все время ищу в них знак, подсказку, какую-нибудь скрытую мелочь, которая объяснила бы мне наконец — почему. Один раз сердце вдруг заколотилось, мне показалось: вот оно, вот. Я ошиблась. Это просто стихи, а не объяснения.
ЗЕМЛЯ ОБЕТОВАННАЯ
Отец приходил иногда во сне. Наяву я знала, что его нет, но во сне он приходил. Я старалась держаться разумного, спрашивала, как такое возможно.
— Я видела тебя мертвым, — говорила я, что на самом деле было неправдой, потому что его я не видела, а видела только кровь.
Отец мне подыгрывал:
— Это всё ЦРУ, там умеют устраивать такие спектакли.
— Так это был фокус?
— Ага.
И я верила ему до утра, а когда просыпалась, снова понимала, что его нет.
Около года назад сон изменился. Отец явился, ответил на кое-какие мои вопросы, что делать с книгой, кое-что посоветовал и рассказал что-то смешное. Сон этот продолжался, может быть, всего несколько секунд, но он был прекрасный.
Теперь я понимаю, что тогда во сне мне приснилась земля обетованная, а наяву я все еще бреду по своей пустыне, слушаю шуршанье гремучих змей, пытаюсь не наступить на скорпиона и знаю, что боль вот-вот вернется.
ФОТОКОПИЯ
Мне было тринадцать лет, я устала и сидела, прислонившись к копировальной машине на полу в аптеке в Норт-Бич. В те времена на то, чтобы переснять рукопись, уходило немало времени. Я знала, что сейчас с отцом лучше не разговаривать, — механические операции его раздражали. Это теперь можно положить в лоток пачку бумаги и нажать на кнопку. А тогда машина переснимала по странице зараз. Потом нужно было опять опустить монетку и класть следующую. Кредитных карточек не было. А потом нужно было ждать, пока машина медленно просветит каждую строчку.
Мне казалось, я жду уже целый день. У меня была новая сумочка, и мне не терпелось на улицу. Сумка была пустая, лежали в ней только расческа и доллар. Когда отец все же закончил, я так обрадовалась, что вскочила и забыла про сумку. Хватилась я только дома.
— Там было что-нибудь важное? Можно, конечно, вернуться, но ее наверняка уже кто-нибудь подобрал.
Я согласно кивнула. Мне было жалко сумку, но я понимала, что отец прав.
Вряд ли стоило целый час трястись в автобусе ради вещи, которой, скорее всего, уже нет. Я махнула рукой. Я давно поняла, что для нас с отцом дороги назад не существует. Мы с ним двигались лишь в одном направлении.
ОСТРАЯ ФАЗА
В жизни отца на моих глазах прошли четыре острые фазы. Три он пережил. Острой фазой называют период, когда человек действительно способен что-нибудь с собой сделать.
9
Выпущенная в 1958 г. в Париже знаменитая книга американского кинорежиссера Кеннета Энгера (р. 1927), авангардиста и оккультиста, посвященная голливудским скандалам. В США полностью издана в 1975 г. и стала бестселлером; в 1984 г. вышел второй том, третьего ждут до сих пор.