— В любом случае, торопиться некуда, — наклонив на бок голову, Малкани Темо взглянула на Яго, сжимавшего в своих объятьях мерно раскачивающуюся Мину. Мало кто из присутствующих мог похвастаться, что понимает, что происходит, но для всех было очевидно, Малкани Куори потеряла очень дорогого ей человека, а никто из них об этом даже не догадывался.
— Джакомо, — повышенный голос Моники заставил Яго вынырнуть из урагана мыслей, роившихся в его голове, — мне кажется Джельсамине самое время отдохнуть. Ей не стоит здесь далее оставаться. — В душе он был согласен с Малкани Темо, но он так хорошо чувствовал свою кузину, что понимал — увести ее будет не просто. Взглядом он указал Дэймону на вцепившиеся в руку Чано пальцы Мины. Друг кивнул и стал осторожно по одному разжимать пальчики девушки, по капельке снимая с нее горечь утраты. Он не хотел, чтобы она почувствовала его вмешательство, но оставить ее в таком состоянии было бы преступлением. Дэйм чувствовал, что еще чуть-чуть и горе поглотит ее безвозвратно. Она не протестовала. Казалось, что ее здесь просто нет. Когда Дэймон смог освободить руку Мины, Яго аккуратно встал, взял ее на руки и последовал за дворецким друга, который повел его в одну из гостевых комнат. Осторожно опустив ее на кровать, он растеряно сел рядом. Молодой человек не знал, что сказать. Впервые он столкнулся с тем, что не знал, как утешить любимую кузину. Он не мог подобрать слова, потому что не знал, что она чувствует.
— Мина… Солнышко, пожалуйста, посмотри на меня! — Толи девушка начала понемногу приходить в себя, благодаря действиям Дэймона, толи Яго удалось подобрать правильную интонацию, но Мина подняла на него глаза и тихо, сорванным голосом, будто кричала без остановки, спросила:
— Я проклята?
— Что? — оторопел от такого поворота событий Яго.
— Я проклята?
— Дорогая, с чего ты взяла?
— Почему же тогда погибают те, кого я люблю? Мама, дядя, Чано?
— Мина, что за ерунда? Знаю, что я для тебя не пустое место, — растеряно развел руками Яго, — но как видишь, уже столько лет жив и здоров!
— Знаешь, до сегодняшнего дня для меня Чано был какой-то абстракцией, персонажем светских сплетен. Но когда мы с ним поняли, что созданы друг для друга…, когда впервые за очень продолжительное время я почувствовала себя снова живой, снова счастливой, его убили! Я танцевала с Анри, и думала, как расскажу тебе о том, что нашла свою любовь, нашла человека, которому наплевать на все на свете, лишь бы мы были вместе. Я не успела не то, что стать счастливой, я не успела даже помечтать об этом! Яго, что же это? Своими чувствами я навлекла беду на Чано? Он погиб потому, что я его полюбила?
Яго пытался справиться со свалившимся на него признанием Мины и никак не мог понять, почему так неожиданно вспыхнули чувства между кузиной и Касиано. Сам он никогда в жизни не влюблялся по настоящему, и уж тем более, никак не мог понять столь скоропалительную и столь страстную любовь. Он ощущал себя плывущим в бурном потоке реки, с которой не в состоянии справиться. Дверь тихонечко отворилась и в комнату зашла Джинни. Яго облегченно вздохнул. Он надеялся, что подруга станет лучшим утешением для кузины, чем он сам. Женщины скорее поймут друг друга. Корин Куори был вынужден признать, что позорно сбегает с поля боя. Он вышел из комнаты, оставив Джельсамину без ответа…, потому что подозревал, что она права.
Оставшись наедине с подругой, Джинни подошла к ней, села на кровать и взяла за руку. Мина, будто только этого и ждала. Обвившись вокруг ее руки, она свернулась клубочком на кровати и закрыла глаза.
— Обещай мне, что не умрешь! — шмыгнув носом, прошептала Джельсамина.
— Обещаю, — погладила по голове плачущую девушку свободной рукой Джинни.
— Знаю, что врешь, но мне было нужно это услышать.
— Мина, разве я тебя когда-нибудь обманывала, — усмехнулась в голос плутовка.
— Создатель, и как я могла о тебе так подумать, — сквозь слезы улыбнулась Мина. Ее подруга облегченно вздохнула. Дело было не настолько плохо, как ей сперва показалось. Пусть многие считают это диким и невоспитанным, но улыбка и смех лучшее лекарство от горя. Нет, смех не облегчает боль, он просто позволяет не сойти с ума. Он словно запасной клапан, который позволяет стравливать боль, чтобы она не утопила страдающего. И раз Мина улыбнулась, значит это не та беда, с которой Джинни не сможет справиться.
Хулиан позволил Дэймону и Реналю взять на себя заботы о Касиано, а сам заперся с Моникой в кабинете хозяев дома. Погрузившись в огромное кресло, он пытался совладать с собой, что давалось ему нелегко. Моника неторопливо вышагивала по кабинету, что-то просчитывая на ходу. Корин Фоли сидел и покорно ждал, когда она заговорит. Они всегда были в приятельских отношениях — Моника, Реналь и он. С первых дней их существования они нашли между собой общий язык. Все трое были близки друг другу по духу. Все трое смотрели на жизнь с одной и той же точки зрения. Они все были абсолютно разные, но при этом так похожи. С годами и Реналь и Хулиан, были вынуждены признать, что Моника действительно стоит на ступень выше их. Малкани Темо была воплощением лучших качеств их обоих. Она обладала аналитическими способностями и выдержкой Реналя, при этом была наделена силой и интуицией Хулиана. Там, где они с Реналем пасовали, Моника только начинала разминаться. Для нее не было невыполнимых задач и нереальных целей. Но при всех своих способностях и возможностях, Малкани Темо начисто была лишена честолюбия, амбиций. Ее не интересовала вся эта мышиная возня под названием «политика». Если Моника что-то изучала, то исключительно в познавательных целях. Если она развивала в себе какие-либо способности, то больше интересовалась не собственными результатами, а механизмами, принципами действия. Порой Хулиану казалось, что даже дружба с ними для нее своего рода проект…