— Кто, по вашему мнению, эти люди? — спросил Массе дю Рео.
Мужчины быстро шагали по главному коридору службы судебной медицины. Впереди, торопясь покончить с делом, шел Гибаль.
— По их словам, это люди Альваро Грео-Переса.
— Кто это?
Баррера улыбнулся Массе дю Рео:
— Колумбийский traficante de cocaina,[53] который, чтобы сохранять и распространять свое дерьмо, скрывается за крайне жестокой полувоенной организацией под названием «Autodefensas Unidas de Colombia».[54] Опасный человек. Один из исчезнувших из Мадрида с Руано — его сын Хавьер.
— И отец считает, что парень среди наших утренних трупов.
— Ему это известно.
— Похоже, вы совершенно уверены в том, что говорите, капитан.
— Он приказал одному из своих адвокатов, очень дорогостоящему, лететь всю ночь, чтобы тот как можно скорей оказался здесь. И адвокат был не один. — Баррера обратился к доктору Гибалю: — Доктор, как выглядел второй мужчина?
— Я плохо его разглядел, — ответил врач, — не слишком разговорчив, довольно высокий, азиатского типа. Что-то в нем было странное, но я не возьмусь сказать, что именно.
Мигель Баррера кивнул и ничего не добавил.
Воздух морга был пропитан запахом горелого мяса, перекрывавшим обычный железистый дух смерти. Множество тел, обнаженных или одетых, ждали на расставленных повсюду носилках, когда их обследуют. В глубине комнаты выделялись три белых пластиковых чехла. Вместе с подошедшим следом помощником Гибаль принялся открывать их.
— Вы позволите? — Не ожидая ответа, Баррера установил на металлическом столе на колесиках свой ноутбук. Включив его, он приблизился к трупам, только что освобожденным врачом от чехлов, и какое-то время смотрел сразу на все три, а затем внимательно оглядел каждого по отдельности.
— Muy bien,[55] — пробормотал он скорей самому себе, нежели окружающим, — когда вы сделаете… — он поискал французское слово, — вскрытие?
— Вскрытие? — Гибаль повернулся к Массе дю Рео.
— Следствием руководит аджюдан Кребен. Он не занимается подготовкой процесса, назначенного на следующий месяц, так что все зависит только от вас.
— Значит, завтра или послезавтра, я надеюсь.
Баррера кивнул, сосредоточенно разглядывая обгоревшие останки и приваренные огнем к плоти обрывки одежды. Особенно его заинтересовали наручные часы одного из троих мертвецов.
Подошел Массе дю Рео:
— Что-то нашли?
— Вы любите хорошие часы, подполковник?
— Я не особенно в этом разбираюсь.
— Смотрите, вот «Мальта Суиза». Очень редкие и очень дорогие. — Пока его французский коллега вместе с заинтересовавшимся Гибалем рассматривал запястье, в которое буквально была инкрустирована драгоценность, Баррера копался в своем ноутбуке. Он достал множество файлов, открыл целую серию снимков, которые бегло просматривал, пока не нашел то, что искал. На фотографии был изображен молодой мужчина приятной наружности, испанского типа, снятый при помощи телеобъектива на светском рауте. Он держал бокал, а рукава черной шелковой сорочки были завернуты до самого локтя. На левом запястье те же самые часы — «Malte Tonneau Tourbillon Squelette» швейцарской фирмы «Vacheron Constantin».[56] — У нас проблема.
— Что? — Массе дю Рео выпрямился, чтобы посмотреть на испанца, а затем в его компьютер.
— Когда доктор закончит, он скажет нам, что этот человек, — Баррера указал на труп с часами, — Хавьер Грео-Перес. — Он кивнул на экран компьютера, а после нескольких мгновений — на один из двух других трупов, не такого высокого, но более плотного, чем первый. — А это, без сомнения, Родриго Мартес. Его младенцем нашли в церкви. Был вторник, отсюда его фамилия.[57] Но для колумбийцев он Феито. Он был телохранителем Хавьера Грео-Переса, всегда при нем. Убийца. Третий, я полагаю, Руано.
— Вы так думаете?
— Это логично, они ведь были в его автомобиле, no? И все они desaparecidos.
Массе дю Рео оглядел троих мертвецов:
— Тогда в чем проблема? Теперь у нас есть соображения относительно того, кто они.
— Вам известно, как свои называют Альваро Грео-Переса, отца Хавьера? El Triple Cero.
— Три Нуля? Он что, считает себя Джеймсом Бондом, этот ваш тип? — сострил Гибаль.
Баррера ответил ему печальной улыбкой:
— Его называют так потому, что он утверждает, будто в одиночку убил триста человек. Вот этим. — Испанец поднял перед собой обе руки, словно готовясь сжать горло воображаемого противника. — Я склонен верить, что так оно и есть. И еще — что по его приказу sicarios уничтожили mucho mas,[58] тысячи. — Баррера опустил руки. — Su hijo, его сын, был для дона Альваро всем.
54
Autodefensas Unidas de Colombia (AUC),
56