Баррера внимательно изучил полки с алкоголем, остановился на шотландском виски «Ноканду».[88] Разумеется, не такой замечательный, как у Массе дю Рео, но и он сгодится.
— Лед?
— Нет. — Испанец пошарил в карманах в поисках пачки «Мальборо». Сунув сигарету в рот, он понял, что у него нет зажигалки, и знаком подозвал красавца-бармена. Тот указал ему на стеклянный бокал, наполненный коробками спичек с логотипом отеля «Кроун Плаза».
— Gracias,[89] — пробормотал Баррера.
— Испанец? — Бармен склонился над ним.
— Si.
— Откуда?
— Из Мадрида.
— А… — В голосе слышалось разочарование. — Барселону знаете?
— Немного. Не слишком.
— Я бы хотел поехать туда работать.
— Знаете язык?
— Un poquito.[90] Учу.
— Muy bien. Отлично. — Латте,[91] глоток виски.
— А что вы здесь делаете?
Баррера и сам хотел бы знать.
— Работаю.
— Тяжелый день.
— Печальный вечер. — Мигель Баррера поискал свое отражение в зеркале за прилавком. Его закрывали бутылки. Он затянулся, выдохнул дым.
— Тяжело быть вдали от дома и пахать в выходные.
— Простите, что?
— Я говорю, работать в выходные, когда ты вдали от дома, тяжело.
— Si.
— Вы в какой области работаете?
— В торговле. — Ставшая привычной, старая осторожность внедренного, рефлексия на пустом месте и профессиональные страхи, не оставляющие его в покое, хотя он всегда утверждал обратное.
— А что продаете?
Красавчик продолжал допрос, но Баррера больше не обращал на него внимания. В хорошо просматриваемом с его места холле отеля он только что разглядел знакомый профиль, недавно виденный на снимках дурного качества, которые час назад ему показывал Массе дю Рео. Голову Игнасио Аранеды, адвоката Альваро Грео-Переса. Случайность — великая вещь. Только ей надо помочь.
Аранеда получил магнитную карточку и направился к лифтам.
Баррера торопливо расплатился, засунул в карман сигареты и спички и поднялся. Перед стойкой администратора он на мгновение задержался, чтобы определить номер ячейки, откуда консьерж вынул волшебный ключик колумбийца, и тоже вошел в лифт.
Игнасио Аранеда ощущал легкое опьянение — многовато «Clos-Vougeot»[92] — ему с трудом удалось сунуть ключ в электронную замочную скважину своего номера. Он уронил карточку; наклонившись ее поднять, стукнулся головой о стену, некоторое время потратил на то, чтобы прийти в себя. Это получилось только с четвертой попытки. Услышав характерный щелчок, он раздраженно пнул дверь ногой, чуть было не угодил в нее лбом и бросился в туалет, чтобы отлить. Выйдя оттуда через некоторое время облегчившимся, с расстегнутой ширинкой, он сделал несколько шагов в темноте в поисках выключателя и, выругавшись, зажег свет.
В салоне, сидя в глубоком английском кресле, его поджидал Тод.
— Добрый вечер, сеньор Аранеда, — произнес он по-испански. Взяв со столика бутылку минеральной воды «Эвиан», он сделал несколько глотков. Затем взглянул на соотечественника, застывшего в нелепой позе:
— Вы задержались, поэтому я воспользовался мини-баром.
— Я был, — закашлялся Аранеда, — я был с мэтром Риньи. Документы…
Тод улыбнулся:
— Хорошо поужинали?
Аранеда попытался восстановить душевное равновесие:
— Очень легко. — Повернувшись спиной к собеседнику, он проковылял к ванной комнате. — У нас было мало времени.
Тод услышал, как он включил воду. Через приоткрытую дверь в зеркале ему было видно мокрое лицо склонившегося над раковиной адвоката. Он повысил голос:
— Когда собираетесь уехать?
— Через три-четыре дня. — Аранеда, промокая лицо полотенцем, вновь появился в комнате и тяжело рухнул в кресло напротив Тода. Глаза у него покраснели, он с трудом артикулировал. — Тело Хавьера я увезу с собой.
— Дон Альваро будет доволен.
— Я звонил ему сегодня вечером.
— Как он?
— Мне показалось, что он, — адвокат споткнулся на слове, — раздосадован.
Тод знал, с какой яростью Альваро Грео-Перес может реагировать на досадные обстоятельства.
— Еще какие-то дурные известия?
— Никаких известий.
— Никаких?
— No. Он разговаривал со многими людьми. Безрезультатно.
Кое-кому последние двадцать четыре часа должны были показаться испытанием.
— А что у вас?