- Оптимистично, - уважительно кивнул Шен.
- Дурдом! - Олег Саврасов с размаху засунул пальцы в волосы, сжал их и потянул в разные стороны, - "Мама, мы все тяжело больны, мама, мы все сошли с ума..."
Диванный уголок был занят: человек десять под руководством Алисы чертило самолет в разрезе, пытаясь обосновать, почему бомбу нужно спрятать именно здесь. На столе стояли, откупоренные: бутылка французского вина, бутылка коньяка, бутылка текилы и сок. "Партия войны" вполне сформировалась.
Следующим этапом, который логично вытекал из стихийного заседания, был крестовый поход по самолету, совмещенный с повальным обыском.
Интересно, как они это организуют? Ломанутся всей толпой, или разобьют самолет на сектора и каждому вручат бумажку с планом. Во всяком случае, про приз - бутылку "Наполеона" и стереонаушники и я уже услышала.
Как ни странно, неведомые террористы не спешили их останавливать, словно их это ни коим образом не касалось.
- Все, что они тут насочиняли, - Олег махнул рукой в сторону воодушевленной, раскрасневшейся Алисы, - голимая чушь. Без разницы, где заложить бомбу, хоть в сортире - если ты не собираешься ее взрывать. Бомбы вообще может не быть. Хватит правильного психологического давления. В девяностые годы обычным способом решения проблем были "телефонные бомбы"...
- Телефонные бомбы? - переспросил Шен, - вы имеете в виду взрывное устройство, спрятанное в телефон?
- Я имею в виду телефонный звонок, что в некоем месте заложена бомба. На самом деле никакой бомбы не было, но народ срывался с места, эвакуировали людей, военные оцепляли территорию... Так миллиардные сделки сносили.
- И вы считаете, что сейчас бомбы нет.
- А разве похоже, что она есть? - Олег красноречиво мотнул головой, - если бы была хоть малейшая опасность ее найти, наш террорист пресек этот балаган. А раз не пресекает...
- Значит, опасности от него не видит, только и всего, - вставила я, - Пока они только шумят и уничтожают запасы спиртного, за что я не могу их осуждать. Фиговый, но все же наркоз против страха.
- Присоединиться не тянет? - зло спросил Олег.
- Тянет понаблюдать.
- Как умные и адекватные люди под влиянием стресса и алкоголя превращаются в тупых дегенератов?
- Это я уже видела, несколько раз. А понаблюдать хочу, чтобы выяснить несколько моментов: во-первых, остановит ли их наш невидимый, пока, противник, во-вторых, на каком этапе он это сделает и, в-третьих, каким способом.
- Отдаете себе отчет, что это может быть опасно. И плохо закончится. Для этих...
- Вполне, - я взяла из рук Шена еще один стаканчик зеленого чая, - Комбей! Я отдаю себе отчет, Олег, что, становясь в позицию наблюдателя, я даю карт-бланш человеку с очень гибкими моральными принципами, привыкшему решать свои проблемы за счет других - и это очень опасно.
- Тогда в чем дело? Зачем вам это нужно, Полина Аркадьевна? Поясните мне, тупому, а то ведь так и помру идиотом. Мне почему-то не верится, что вам тупо захотелось крови.
- Кровь все равно будет, - сказала я и понаблюдала за тем, как Олег Саврасов бледнеет в синеву, и как вытягивается его лицо. Шен остался невозмутим, - Ситуация слишком растянута в пространстве и времени. Семь тысяч километров, больше десяти часов полета. Три десятка человек, не связанных ничем, кроме страха. Никто не может это контролировать настолько жестко, чтобы нигде ни одна петля не поползла. Где-то, что-то наш террорист все равно упустит. И мы не сможем это предотвратить, потому что тоже не контролируем ситуацию.
- Но что-то мы сделать можем? - Саврасов смотрел в пол, словно видеть меня ему было физически неприятно. Ничего, остынет.
- Что-то можем, - согласилась я, - мы можем понаблюдать и собрать информацию. И на ее основе, возможно, получится сделать вывод - куда собирается прыгать кролик.
- И эта информация кому-то будет стоить жизни.
- Возможно, - кивнула я. - Даже, скорее всего. Но тут мы ничего изменить не можем. В этой партии первый ход делают черные. Нельзя превентивно посадить человека в тюрьму за убийство, пока он не убил...
- Мне плевать, - Олег, наконец, оторвал глаза от пола и посмотрел на меня, - Вообще плевать, пусть гуляет на свободе, пусть взрывает другие самолеты. Я хочу, чтобы все обошлось здесь и сейчас. С теми людьми, которых я собрал и за которых отвечаю. Я не Господь, чтобы нести ответственность за весь мир.