Но у Кати зазвонил телефон.
– Олег Рубинович? – ответила девушка.
Её тонкие линии бровей нахмурились. А Стахов огляделся по сторонам и не заметил слежки. Как тогда Гжельский смог так удачно обломать весь кайф? «Кайф» – слово-то какое дурацкое…
– Вас поняла, к вечеру подготовлю, – сказала Катя перед тем, как завершить разговор.
– Срочные дела? – спросил Руслан, наблюдая, как девушка что-то ищет в своём блокноте.
– Да, появилась проблемка, – ответила девушка, не отвлекаясь от своих поисков.
Найдя необходимые записи, она их внимательно прочитала, а потом уставилась в экран смартфона.
– Поездку на речку перенесём?
– Речка-речка, спрячь человечка, – сказала Катя, заворожённая работой.
Следовало бы уйти и не мешать, но девушка по прежнему находилась в общественном месте, где люди, в первую очередь, расслабляются. И чтобы прервать паузу, Руслан озвучил самую важную новость, которая у него была. Странно, но раньше он не был таким треплом. Наверное, магия красоты была сильнее гипноза Гжельского.
– Слышала новости про Анну? – спросил мужчина, зная, что Катя точно была проинформирована обо всех аномальных субъектах. – У неё появилась реакция на инвалидов. И мне выпала честь поговорить с ней, и, возможно, самолично перевести её в новую камеру, оборудованную для расслоения, как там его. Короче, чтобы Анна попрощалась со своей тенью. Интересная затея…
Он затушил бычок и посмотрел на Катю. Да, реакция девушки его порадовала. Она оторвалась от работы. На её лице отразилась тень испуга.
– Но это опасно, – сказала Катя. – Гжельский легко пускает людей на авантюры, не продумав безопасность операции…
– Ну, там вначале может быть понятно. Настроена она на контакт или нет. Если не настроена, то я ни в коем случае не войду за периметр брони…
Руслан достал папку с распечаткой сценария, но Катя в неё даже не заглянула.
– Не верю, что он мозг тебе промыл. Наверное, ты сам такой дурак, раз согласился.
Это было грубо, но справедливо. Нет, но в первую очередь грубо!
– Мне совершенно нечего терять, – сказа Руслан, спрятав свою уже замусоленную папку. – Да и риска никакого нет. А Гжельский предоставил мне жильё и работу. У меня нет семьи. И, самое главное, я хочу помочь Анне. Несчастная женщина. Я вижу её в мониторе двенадцать часов, два через два. Две смены в день или в ночь, два выходных. Мне её жалко. Она, может быть, в отличие от меня, хочет начать свою жизнь без этого чёрного злого хвоста, что стал её тенью. Я не спорю, что я дурак. Но я хочу быть полезным дураком. У меня вряд ли теперь будет в жизни речка с лимонадом и… арбузом.
– Извини, – сказала Катя, захлопнув блокнот. – Я выразилась грубо. Но скажу ещё одну грубость, но не потому что хочу тебя обидеть, а просто хочу, чтобы ты посмотрел на ситуацию с другой стороны. Ты ограничен в движении, но у тебя значительно больше возможностей. Лет через двадцать их будет меньше. А сейчас они есть и не надо их недооценивать.
Да как она смеет – вяло подумал Руслан, понимая, что эта девушка права. И как восхитительна она в своей правоте.
– Я не жалею себя, – сказал Руслан. – Мне просто важно быть нужным.
Теперь смутилась Катя. Встав со скамейки и расправив платье, она сказала:
– Береги себя, будь осторожен. Если ты решил, что это твоё дело, то не мне тебе что-то рассказывать, извини. Твой поступок очень непрост, как показалось мне сначала. Я ошиблась.
– Знаешь, – не мог отпустить Катю Руслан, – твои мысли будто пробили во мне какой-то… блок, как любит говорить Гжельский. Но я начал чувствовать ответственность за Анну сильнее, чем когда смотрел на неё в мониторе.
– Это выглядит неправильно, – сказала Катя. – Вы следите за ней круглосуточно. Как она ест, как ходит в туалет. Я знаю, что это для её же блага. Гжельский почти не спит, что-то мастерит, думает. Но если она сама не хочет расстаться с тенью, то в этом может что-то быть важное?
– Предлагаешь её отпустить? То, что она сама хочет быть с тенью – под сомнением.
– Она убила лишь одного человека, который сам на неё напал. Её загнали, её спрятали здесь. Я не понимаю, что это. Я могу ошибаться.
– Коллекционер голов тоже здесь.
– Он убил многих. И я тоже против его исследования. Может быть, было бы лучше, чтобы его убили.
– С Гжельским говорила на эту тему?
Не стоило затрагивать тему с коллекционером голов в разговоре с ней, ведь девушке удалось повстречать его за пределами периметра безопасности. Но Гжельский убрал её чувства по отношению к произошедшему. Да и об его упоминании настроение Кати не изменилось. Значит, можно продолжать разговор.