Выбрать главу

Собачатинная Си Ши, первая в Гаоми!

Гляньте, личико что персик, талия – лоза, шея богомола, ноги журавля!

Выше пояса – захочешь помереть, ниже – страх такой, что лучше не смотреть.

Только вот у господина Цяня странный вкус, любит небожительниц с большими ногами.

Вздор не несите, у дороги попусту не болтайте, уши есть и у травы.

Донесут на вас, отволокут в управу, всыплют по сорок палок, И станет задница, как переваренная кочерыжка.

Что бы вы, мартышки мелкие, ни говорили, я сегодня сердиться не собираюсь. Что вы себе позволяете, если моему названому отцу что-то нравится?! Я пришла на качелях покачаться, а не слушать ваш вздор. На словах вы меня поносите, а в душе только и мечтаете попить моей мочи.

Качели оказались свободны: толстые сырые веревки покачивались под моросящим дождем в ожидании меня. Я отбросила зонтик – не знаю, может, его подобрали эти мартышки. Потом прыгнула вперед, как выскакивает из воды красный карп.

Двумя руками взялась за веревки, тело тоже взлетело вверх, ногами уперлась в подножку. Вот, посмотрите, детки, в чем преимущество больших ног! И громко закричала: «Раскройте глаза, сынки, сейчас я вам покажу, как нужно качаться».

Как раз в это время у качелей появилась толстая и глупая девица, не знаю, из чьей семьи, с чумазым лицом, огромной, как жернов, задницей, и ногами меньше водяного ореха. Хватает же наглости с таким-то телом лезть на качели? Вот уж поистине ящерица в нос залезла! Ни стыда ни совести. Ведь что такое качели? Качели – театр в воздухе, забираться на них значит устраивать представление, выставлять напоказ фигуру и лицо, это лодочка в бурных волнах, это ветер, поток, это бешеное раскачивание, это возможность для женщин вволю пококетничать. Почему мой названый отец приказал возвести здесь на плацу качели? Думаете, он действительно так народ любит? Тьфу! Много о себе воображаете! На самом деле эти качели он построил специально для меня, это его подарок мне на праздник. Не верите? Сами у него спросите. Вчера вечером принесла ему собачатины. После очередных «тучек с дождем»[24] он обнял меня за талию со словами: «Сердце мое, сокровище, завтра Праздник Чистого света, названый батюшка построит для тебя на плацу качели! Батюшка знает, что ты играла на сцене в амплуа женщины-воина. Вот и покажешь им свои ножки, пусть не на всю провинцию Шаньдун, так на весь уезд Гаоми ты у меня прогремишь. Пусть эти простолюдины знают, какова названая дочка у некоего Цяня, выдающаяся женщина, просто Хуа Мулань! [25] Пусть поймут, что большие ноги гораздо красивее, чем маленькие. Некий Цянь хочет изменить старые нравы и обычаи, хочет, чтобы женщины Гаоми больше не бинтовали ноги».

– Названый батюшка, – сказала я, – из-за дела моего отца у вас на душе нерадостно. Чтобы защитить его, вы взяли на себя огромный риск, а раз вы нерадостны, то и я не в настроении.

Целуя мне ноги, названый батюшка проговорил: «Красавица Мэйнян, сердце мое, я и хочу по случаю празднования изгнать мрачный настрой во всем уезде. Мертвых не воскресить, а живым еще больше нужен дух веселья! Ты плачешь, никто тебе искренне не сочувствует, большинство смеется, глядя на тебя. Если ты станешь тверже, выпрямишься, станешь пожестче, чем они, прямее, чем они, то они подчинятся тебе. Те, кто пишет строки и играет на сцене, могут написать о тебе книгу или создать о тебе спектакль. На качелях проявятся твои способности! Пройдет какое-то время, и в вашей опере маоцян наверняка появится молодая девушка Сунь Мэйнян, которая устраивает веселье на качелях!»

Ничего другого предложить не могу, только играть ногами с бородой названого батюшки, ну а если говорить о качелях, дочка вас не посрамит. Обеими руками я вцепилась в веревки, присела, согнула ноги, носками уперлась в подставку качелей, задрала зад, тело подала вперед, выставила грудь, подняла голову, выпятила живот, и качели начали разбег. Потянула веревки назад, вновь присела, согнула ноги, уперлась в подставку, снова выставила грудь, подняла голову, напрягла ноги. Заскрипели большие железные кольца на перекладине качелей. Качели стали раскачиваться. Раскачивались все выше, все быстрее, все круче, все с большей силой, размах все больше… От туго натянутых веревок разносился ветерок, железные кольца на перекладине пугающе скрипели. Я была на седьмом небе от счастья, руки превратились в крылья, грудь покрылась перьями. Когда качели долетали до самой высокой точки, мое тело воспаряло вслед за ними, высокая приливная волна вздымалась и в душе. Она то набегала, то спадала. Волна следовала за волной, каждая несла клочья пены. Большие рыбы гнались за маленькими, маленькие преследовали креветок. И раздавался шум моря… Ах, как высоко, действительно высоко, еще выше, еще… Тело вздымалось вверх, лицо касалось порхающих вокруг любопытных ласточек, их светло-желтых брюшков. Взлетев выше всего, я самодовольно возлежала на бесподобно мягком тюфяке, сотканном из ветра и дождя, сунулась головой в листву самого большого старого абрикосового дерева и под одобрительные возгласы из толпы куснула цветущую ветку… Какой вольный полет, как приятно! Я постигла дао, стала небожительницей… Потом позволила плотине прорваться, нахлынувшей воде отступить, волна за волной, клочок пены один за другим… Большая рыба тянет маленькую, маленькая волочит креветку… Вот все с шелестом и схлынуло. Я опускалась к нижней точке, потом вдруг резко взмывала вверх, напряженно поднимая и опуская голову. Веревки беспрестанно дрожали, тело оказывалось почти параллельно земле, глазам открывался свежий желтозем и багровые росточки молодой травы. Во рту благоухали цветки абрикоса, в носу стоял густой абрикосовый аромат.

вернуться

24

«Тучки и дождь» – эвфемизм на тему любовного соития.

вернуться

25

Хуа Мулань (часто не совсем корректно Мулан) – легендарная девушка-воин.