Выбрать главу

— Не надо мне потакать, мой дорогой. Я знаю, что ты думаешь: мои чувства могут помешать разобраться в сути, однако уверяю тебя, что дело совсем не в этом. Не думаю, что он был пьян, поскольку он не из тех, кто пьет сверх меры. Ему всегда нравилось обуздывать свои чувства, даже в молодости. Как-то раз он мне сказал, что его самое мощное оружие — это ум, и он не хочет его притуплять.

Майло, похоже, с этим согласился.

— Его шофер был там?

Она покачала головой:

— Нет. Он оставил свой автомобиль на аэродроме. Говорили, что Элиос настоял на том, чтобы самому поехать домой.

С их стороны казалось довольно безрассудным позволить ему самому садиться за руль, учитывая пережитую им авиакатастрофу. И тут я снова отметила, что Элиос Беланже был не из тех людей, кого можно легко переубедить, когда он на что-то решился.

— До дома он благополучно добрался? — спросила я.

— О да. Открывший ему дверь дворецкий не заметил ничего из ряда вон выходящего. Он сказал, что мсье Беланже выглядел немного усталым, и добавил, что он тяжело опирался о перила, но дворецкий не придал этому значения. На следующий день он выглядел гораздо лучше, и о происшествии почти забыли. Но через два дня Элиос скончался. В последний вечер он сидел со всей семьей за ужином, а на следующее утро… его обнаружила горничная.

— Горничная? — уточнил Майло. — Его жена не спала с ним вместе?

Вопрос был довольно личный, однако он не смутил мадам Нанетт.

— Нет, — ответила она. — Они спали в разных комнатах.

Подобное было в порядке вещей, но эти слова навели меня на размышления о том, каковы же были отношения между Элиосом Беланже и его молодой женой.

— А что говорилось в официальном заключении? — спросил Майло, озвучив мой вопрос.

— Сердечная недостаточность.

— Вызванная, возможно, потрясением после аварии.

— Да. — Однако мне было достаточно одного взгляда на мадам Нанетт, чтобы понять: она не верит в это простейшее объяснение.

— Но? — не унимался Майло.

— Но Элиос всегда отличался отменным здоровьем. Я ни на мгновение не поверю, что у него могло быть что-то с сердцем. Его личный врач казался чрезвычайно удивленным.

Я не стала спорить, однако не думала, что сердечная недостаточность могла полностью исключаться как причина смерти. Человек, подверженный переменам в настроении, с семейными неурядицами и управляющий многомиллионной империей, мог, безусловно, находиться в постоянном напряжении. Подобные факторы пагубно влияют на сердце.

— Если не сердце, то что тогда? — продолжил расспрашивать Майло.

Мадам Нанетт перехватила его взгляд, и лицо у нее помрачнело.

— Я полагаю, что его убили.

Я подозревала, что она клонит именно к этому, но ее слова, тем не менее, прозвучали весьма неожиданно.

Майло, похоже, тоже ожидал подобного признания, поскольку это заявление не застало его врасплох.

— Ты думаешь, что авиакатастрофа могла быть первым покушением на его жизнь?

— Возможно, — ответила она. — Его могли чем-то опоить или отравить, а убийца надеялся, что он погибнет в аварии. Когда это не получилось, вторая попытка оказалась успешной.

— Кто еще был в доме вечером перед его смертью?

— Вся семья и герр Йенс Мюллер, немецкий скульптор. Все ели за ужином одно и то же, но кто-то мог что-нибудь подмешать ему в стакан коньяка, который он обычно выпивал после еды для улучшения пищеварения.

— А вы кого-нибудь подозреваете? — Я была больше не в силах молчать.

Мадам Нанетт взглянула на меня, и ее губы тронула печальная улыбка.

— В том-то и загвоздка, Эймори. Подозреваемых слишком много. Как мне ни больно признавать, но, боюсь, каждый из них вполне на это способен.

— А чего же тогда ты хочешь от меня? — спросил Майло.

Мне не понравилось, что он сказал «от меня» вместо «от нас», но решила пока не поднимать эту тему. О моем участии мы могли бы поспорить после ухода мадам Нанетт.

— Я, разумеется, не могу обратиться в полицию. У меня нет доказательств. Там меня поднимут на смех. Даже если у меня и были бы улики, очень маловероятно, что полиция поверила бы няне, свидетельствующей против одной из влиятельнейших парижских семей.

— Значит, вы хотели бы, чтобы мы занялись этим делом? — уточнила я.

Мадам Нанетт кивнула:

— Я знаю, что вы помогали раскрытию преступлений подобного рода, и мне показалось, что вы способны выяснить то, что не удалось мне. Вы сможете пообщаться с семьей и ее окружением. Я вызову подозрение, если начну задавать вопросы, но с вами они станут разговаривать. Возможно, вы сумеете что-то сделать.