Через несколько секунд показалась первая манекенщица. На ней было темно-красное шелковое платье с прозрачными кружевными рукавами. Наряд интересный, но красное я не хотела, поскольку не так давно купила вечернее платье этого оттенка.
Были платья темно-синего, темно-изумрудного цветов и из пепельно-серого атласа. Просто прекрасные, но меня не покидало чувство, будто это не совсем то, что я искала. Как только я его увижу, то сразу узнаю.
Затем вышла манекенщица в привлекшем меня наряде. На ней было восхитительное платье из черного шелка с приталенным лифом и юбкой из шифоновых кружев. Черное я надевала нечасто: мне казалось, что в нем я выгляжу бледнее, чем обычно. Однако за время отдыха на Капри цвет лица у меня улучшился, к тому же в темной гамме присутствовала приглушенная элегантность. Я собралась сказать мадам Лоррэн, что сделала выбор, как вышла еще одна манекенщица, и я передумала.
На ней было платье из бледно-лилового атласа, на свету отливающее серебром. Манекенщица двигалась, и лучи света скользили по ткани, так что та замерцала, и я не могла не подумать, как дивно платье будет смотреться с бриллиантами.
— Это платье из материала под названием «море в сумерках», — произнесла мадам Лоррэн, заметив мой интерес.
Описание подходило как нельзя лучше. Оно напомнило мне о голубовато-сиреневых сумерках, опускавшихся на спокойное море. Этот цвет гипнотизировал меня.
На плечах были тонкие бретельки. Спереди — декольте, а когда манекенщица повернулась, сзади тоже оказалось довольно открыто. Немного провокационно, но не слишком откровенно. Просто идеально.
Это было то самое платье, которое мне хотелось надеть. Я подумала, что всегда хотела его иметь, сама того не зная.
— Вот это, — сказала я.
— Прекрасный выбор, мадам, — отозвалась мадам Лоррэн. — Великолепное платье. Одно из моих любимых.
— Как вы думаете, его смогут доставить ко мне в гостиницу сегодня днем?
— У этой манекенщицы размер почти такой же, как у вас, — ответила она. — Думаю, на вас оно будет сидеть идеально. Хотите примерить, чтобы убедиться?
Я померила платье и поняла, что мадам Лоррэн права: оно сидело превосходно.
— Даже по длине подходит, — с восторгом заметила она. — Вы в нем просто великолепны.
— Благодарю вас.
— Я распоряжусь, чтобы в течение часа его доставили к вам в гостиницу.
Я уже собралась уходить, когда решила взять и черное. В конце концов, черное платье всегда может пригодиться.
А еще я решила обмолвиться мадам Лоррэн о цели моего похода за покупками. Она была знакома со многими светскими дамами, и мне стало интересно, сможет ли она что-нибудь рассказать о семье Беланже.
— Я собираюсь на прием в резиденции Элиоса Беланже, — как бы невзначай произнесла я, — и считаю, что это платье идеально подходит для такого случая.
Она чуть заметно вздернула брови, но ничего не ответила.
— Я подумала, что немного рано давать прием, учитывая его недавнюю кончину, — продолжила я, подыгрывая ее, как мне показалось, неодобрению, — однако если они решились его дать, я не могла отказаться от приглашения.
— Уверена, что семья переживет эту утрату, — ответила мадам Лоррэн бесцветным тоном.
— А вам знакома эта семья? — спросила я, не понимая, что же она имела в виду.
— Нет. — Немного помедлив, она с неохотой добавила: — Люди говорят разное.
— А что именно?
Она пожала плечами:
— Сплетничают. Что, возможно, семью не очень-то удивила его смерть, учитывая его недавнюю болезнь.
— Болезнь? — удивилась я. Насколько я знала, Элиос Беланже являлся образцом здорового человека.
Мадам Лоррэн помедлила, а потом продолжила:
— Конечно, это сугубо между нами.
— Разумеется. У меня и в мыслях нет разглашать чужие тайны.
— Моя племянница работает частной медсестрой. Однажды она встретила свою коллегу, которую наняли на короткий срок, чтобы за ним ухаживать.
— А чем он болел? — спросила я, забыв о нескромности подобных вопросов.
— Этого я не знаю. Жена пыталась за ним ухаживать, но ему стало хуже, и они наняли специалиста. Однако через несколько недель медсестру внезапно уволили. Похоже, мсье Беланже поправился, так что, вероятно, ничего серьезного не было.
— Да, наверное, так, — задумчиво согласилась я. Интересно. — А как звали медсестру?
От подобной дерзости мадам Лоррэн слегка вздернула бровь.
— Не знаю. Моя племянница не очень хорошо с ней знакома. Они поговорили на ходу.
— Понимаю. Даже не знаю, как вас благодарить за платья, мадам Лоррэн.
Мы расстались. Я вышла, очень довольная покупками, но снедаемая любопытством касательно того, что узнала. Если Элиос Беланже недавно болел, его внезапная смерть могла оказаться не такой уж неожиданной, как считала мадам Нанетт. И еще, возможно, это доказывало ее правоту. Вероятно, болезнь явилась первой попыткой убийцы.