- П-понимаю…- у Магдалины с трудом укладывалось в голове, что её отец – не Маюри, а бывший правитель квинси. Квинси! Зато теперь многое становится понятно: почему она так отличается от Елены и Камасу, почему не может иметь занпакто, почему дядя Юграм так подробно расспрашивает её каждый раз о здоровье…
Никто об этом разговоре так и не узнал. Кроме Нидихаями, стоявшего за дверью. «Она выше меня. Кто она, кто я – это уже большая разница. Магдалина слаба. Я должен быть ей защитником. Верным рыцарем Императрицы.»
Аска сегодня не смогла найти и поймать Камасу – тот решил находиться рядом со своей старшей сестрой. Это было весьма разумно: самая опасная и непредсказуемая из клана Куротсучи могла вскрыть кого угодно, но за младшего брата голыми руками голову открутит. Чем брат и пользовался, не отходя от сестры ни на шаг. И никто его «тряпкой» не называл: глядя в добрые-добрые глаза Елены, у сильных подкашивались ноги, а более слабым в туалет уже не хотелось. Только Маюри мог ругать сына за страхи.
Проблема Маюри заключалась лишь в одном: один-единственный сын, и тот дибил. Нет, Камасу был умным и сообразительным, на зависть многим, но к лаборатории отца испытывал глубочайшее отвращение. Маюри даже под гипнозом не мог добиться послушания в этой области. Однажды его туда затащили – теперь мальчик в двенадцатый отряд заходит только в сопровождении мамы/мачехи/сестры. А с отцом с тех пор отношения испортились окончательно.
Сутемару занимал как бы среднее положение в своей семье. Не такой подозрительно умный и спокойный, как младший брат, но и не сестра-спринтер. Про Нидихаями надо говорить отдельно: мозгами он пошёл в Рингоноки. Говорит мало и по делу, лишних вопросов не задаёт, спокоен и экономно расходует энергию. Донохане, когда поняла это, ещё долго с подозрением смотрела на подругу, хотя и понимала, что Рин не виновата. По крайней мере, никто ничего не докажет. Аска – с ней всё нормально, она пошла в маму. С Сутемару тоже понятно – он пошёл в папу. А Нидихаями, хотя и считался братом-близнецом Аски, походил на неё весьма отдалённо. И чаще его видели не на улице (в огороженном забором приусадебном участке), а рядом с Рингоноки. Мальчик был так на неё похож по характеру, что её иногда спрашивали, не владеет ли она навыками ЭКО. Она соглашалась, что владеет, но отказывалась признавать своё вмешательство именно в данном случае.
Но существовали ситуации, когда даже такие разные дети, как Сутемару, Аска и Нидихаями сходились в одном. Одно заключалось в детях Маюри и Рингоноки. Сутемару нравилась Елена. Аске нравился Камасу. Нидихаями нравилась Магдалина. На этом хорошие новости заканчивались. Просто потому, что…
…Сутемару не был гением, но прекрасно знал о характере Елены. Маньяк-потрошитель с милым личиком. Она до сих пор не вскрыла его лишь потому, что он тоже член клана Куротсучи. И, к тому же, она выше его. Во всех значениях.
…Камасу Аску боялся чуть ли не сильнее, чем Хиноири. Ведь занпакто всегда рядом, а Аска чует Камасу за три километра. Правда, теперь Камасу чувствует её приближение уже с двух.
…Нидихаями знал о настоящем происхождении Магдалины, а потому считал себя недостойным её. В том смысле, что если он признается ей в своих чувствах напрямую, то это сочтут за расчёт на королевство, а не за любовь. А он не этого хочет.
В общем, им было плохо. А вот Куротсучи…единственный, кто знал о чувствах другого – это Камасу. Только не особенно это ему нравится. Аска его пугает. Почти как Хиноири.
Елену интересуют пока только брат, Зараки, Айзен и папа. Ну, ещё мама. И сестра. Остальные оцениваются в первую очередь на упитанность и здоровье. Омаэда уже давно не появляется на территории Цитадели без занпакто.
Магдалина же пребывает в неведении.
И только Рингоноки вздыхает грустно, рассуждая об идиотизме влюблённых. «И почему у меня такого не было? Неужели это передаётся генетически? Если да, то у моих с этим проблем быть не должно. А если нет? Что-ж, тогда года через четыре я возьму ситуацию в свои руки. Даже если придётся прибегнуть к нетрадиционным методам воспитания…»
Ведь мало кто знал, как Рингоноки поддерживала мир в клане. А кто знал – молчал. Нет, ничего незаконного. Просто немного магии, немного наноассемблеров, немного психологии и помощь Айзена, сведущего в таких делах. И, конечно, Маюри. Его методы давали отличные результаты. И совет Кинушикую. Какой? Ну-ну, тут же дети…наверное.
«Зря ты решила хранить верность своим. Классная бы оргия получилась.»
«Кинушикую, мне только оргий не хватает! Про меня уже анекдот ходит в клане Кучики:
- Как вы относитесь к оргиям и гомосексуализму?
- Простите, но я не отношусь к клану Куротсучи.»
«Знаю. А каждый анекдот имеет долю правды.»
«Но только ДОЛЮ. А если я буду именно этим и заниматься, меня будут бояться. Зачем мне лишние проблемы с Советом 46? Им и так моя политика не нравится.»
«Сами дибилы. И импотенты.»
«Тебе видней. Это ведь не я каждую неделю покидаю Готей в поисках приключений, в конце концов.»
«А я, зато, не накидываюсь на одного конкретного мужчину и на одну конкретную женщину в самых разнообразных местах. Я понимаю, тебе хочется разнообразия…но не в мужском же туалете, в конце концов! Там, кстати, кое-кто ещё был. Но не надейся. Я своих не сдаю.»
====== Поколение героев. Часть третья. Неужели конец? ======
- Э-э-э…Рингоноки-сан, вы уверены, что детей надо посылать именно ко мне? Абсолютно? Нет, я с ними посижу, разумеется, у меня большой опыт общения с трудными детьми, но неужели вы не можете понять, что я бываю занят? Что, никто не может посидеть? А, насекомых травите…понимаю, вопрос исчерпан. Когда ждать малышей? Так, а сколько их? Мда, организованная банда…
Урахара повесил трубку и тяжело вздохнул: ему присылают шестерых детей, двое из которых являются детьми самого Маюри, а ещё трое – Саджина. И один нормальный ребёнок…ну, относительно. Он их однажды уже видел: его пять лет назад приглашала Рингоноки на отмечание годовщины образования клана. Денег они уже накопили порядочно, Цитадель обустроили как положено. Тогда четырёхлетняя Елена очень подозрительно поглядывала на бывшего капитана. Больше Урахара в Общество Душ не ходил.
- Тессай, к нам едут дети. Те самые.
А начиналось всё не так уж плохо. Елена подросла и стала симпатичной девочкой, не сильно при этом отличаясь от родного отца. Магдалина, этот маленький ангелочек, кинулась сразу помогать Дзинте (к тому времени уже молодому красивому пацану) убираться. Камасу стал ещё сильнее напоминать Урю и Нанао попеременно. Сутемару к тому времени возвышался над братом с сестрой на целых три четверти головы и у него покрылись коротеньким мехом удлинённые, как у отца в человеческом облике, уши. Аска сразу же кинулась к конфетам. Нидихаями стал ещё сильнее напоминать Рингоноки – он прошёл и сразу же поздоровался со всеми, после чего сел и разлил чай по чашкам. Чему-чему, а прислуживанию за столом Рингоноки научила всех шестерых, но пользовался информацией только он.
- Ух ты, а вы подросли.- ошарашенно посмотрел Урахара на детишек. Особенно подросла Елена: она выглядела старше своих лет. Это она пошла в маму. Но характер остался папин. Ещё подрос Сутемару: он тоже пошёл в папу. А вот эта мелочь…Магдалина, этот маленький ангелочек, как то странно смотрела на Урахару. Вернее, на щетину Урахары.
С самого детства в ней был талант парикмахера. Укитаке, с его длинными послушными волосами, приходилось около получаса каждое утро сидеть, чтобы Магдалина заплела ему косы, или сделала сложный пучок…однажды она заплела ему дреды, и над бедным Джуширо посмеивались все капитаны. Юмичика, впрочем, обрадовался таланту девочки и заходил к ней в комнату каждую неделю для «поисков лучшей причёски». Магдалина была не против – против был Иккаку. Но его никто не слушал, и ему приходилось запоминать эти сложные названия причёсок.