- А почему бы и нет? - возразил Ти, растерянно оглядываясь на Лунзи. Когда я работал на ФОП, это была новейшая технология. Предполагали, что лазерная система совершит переворот в области передвижения в космическом пространстве. Она продержалась бы еще пару сотен лет.
- Эх! Вошла в моду и вышла, как панталоны в клетку, - прервал его Шоф, недовольный непонятливостью собеседника. - Эффект Доплера, сами знаете. Надо же вам было с чего-то начинать, в конце концов.
- "С чего-то"?! - с негодованием повторил Ти. - Да наша технология была самой передовой, самой многообещающей...
Шоф развел руками и резонно заметил:
- Я же не говорил, что современная система не имеет в своей основе лазерную технологию. Где вы пробыли последние десять лет, земляк?
Лицо Ти, бывшее только что открытым и оживленным, мгновенно скрылось под непроницаемой маской. Губы скривились, словно он хотел дать достойный отпор. Невольный намек Шофа на холодный сон явно задел его за живое. Лунзи внезапно поняла, почему он старался избегать разговоров о своей прошлой жизни. Какая же огромная пропасть отделяла людей, шедших в ногу со временем и с собственной жизнью, от тех, кто провел годы в холодном сне. И для последних любое напоминание об этом доставляло все новые и новые мучения. Ти ощущал себя вне времени, а Шоф этого не понимал.
- Мир! - крикнула Лунзи, глядя на противников сквозь выставку моделей современных межгалактических силовых установок. - Довольно. Объявляется перемирие. Я больше не допущу здесь никаких диспутов.
Шоф открыл было рот, чтобы что-то возразить, но, глянув на Ти, не рискнул. Тогда он перевел глаза на Лунзи, взывая о помощи:
- Я сказал что-то не то?
- Шоф, тебе предлагается одно из двух: или веди себя прилично, или вали отсюда, - решительно заявила Памела.
- Да что я такого сделал? - И Шоф с обиженной физиономией удалился к синтезатору готовить еду. Памела и Ларен склонились над рабочим столом, чистя и разрезая отборные свежие овощи к обеду. Ти с отсутствующим видом наблюдал за их работой.
Лунзи встала.
- Я воспользуюсь паузой и проведу с Ти ознакомительную экскурсию. - Она взяла Ти за руку, переплетя свои и его пальцы, и увела прочь.
Не успела за ними закрыться дверь ее комнатушки, как Ти совсем расклеился.
- Простите меня. Но, видите ли, могла пройти и сотня лет. Я остался далеко позади. Все, что я знал, все сложнейшие технологии того времени, которые я разрабатывал, теперь всего лишь детские игрушки.
- Это я должна просить у вас прощения. Я затащила вас в эту компанию. Но вы держитесь молодцом, - сокрушенно извинилась Лунзи.
Ти тряхнул головой, отбрасывая с глаз прядь черных волос.
- Когда почти ребенок весело тараторит о том, над чем сотни ученых бились в течение восьми лет, и доказывает несостоятельность этого с логической точки зрения, я чувствую себя старым болваном.
Лунзи приподняла было руку, чтобы убрать с его лба непослушную прядь, но остановилась на полпути, дав ему возможность сделать это самостоятельно.
- Вы знаете, я испытываю те же самые чувства, - вздохнула она. Молодые люди - гораздо младше меня во всех отношениях - осваивают новейшие медицинские технологии, чтобы быть с ними на "ты", а мне нужно показывать, где расположен сетевой тумблер. Но должна признать, я в этом не одинока. Простите мою нечуткость. - Сильные пальцы Лунзи помассировали его напряженные мышцы шеи. Он поймал ее руку и прижал к губам.
- А ведь прикосновения ваших рук по-настоящему целительны. - Ти поднял глаза и улыбнулся, увидев голограмму с изображением прелестной юной девушки, смотревшей на него. - Фиона?
- Да. - Лунзи с гордостью погладила поверхность голограммы.
- Она не слишком похожа на вас внешне, а вот по характеру - еще как.
- Что? Печать упрямства отметила и это юное создание? - насмешливо поинтересовалась Лунзи.
- Да это свойство окопалось у вас вот здесь, в спинном мозгу. - Пальцы мужчины повторили линию ее позвоночника, не касаясь его, и по спине ее пробежала сладостная дрожь. - Фиона красива так же, как и вы. Можно посмотреть? - спросил Ти. Он разглядывал голограмму, любуясь чистотой образа. - Если мне удастся ввести изображение в компьютер, мы сможем воспользоваться еще одним банком памяти, который до сих пор никак не реагировал на мои запросы.
Лунзи с болью подумала о том, что, отдав голограмму, она лишится единственной вещественной связи с дочерью, но заставила себя уступить доводам рассудка.
- Хорошо, - неохотно согласилась она.
- Уверяю вас, с ней ничего не случится. Зато, может быть, мы еще что-нибудь разузнаем.
Она встала на цыпочки и поцеловала его:
- Я полагаюсь на вас. Вы готовы вернуться в компанию?
В отсутствие Лунзи и гостя Шофу вправили мозги. Во время пиршества за тщательно сервированным рабочим столом он почтительно расспрашивал Ти о деталях его исследований. Остальные присоединились к разговору, и беседа перешла в несколько иное русло. Выяснилось, что Ларен тоже большой любитель объемного видео. Они с Лунзи горячо обсуждали тенденции развития моды, повергая своими замечаниями в хохот остальных двух мужчин. Памела, залившаяся румянцем от смущения, отважилась высказать свою точку зрения, встав на защиту индустрии моды.
- Это уж точно, ты на их стороне, - ехидно доставал ее Шоф, словно сестру родную.
- А что, собственно говоря, плохого в одежде, которая позволяет нам выглядеть привлекательно? - отозвалась девушка, принимая вызов.
- Но зачем носить такое, от чего одни неудобства? - резонно заметила Лунзи, становясь на сторону Шофа.
- Чтобы стильно выглядеть! - заявила загнанная в угол Памела.
Лунзи комически приподняла брови:
- Красота требует жертв? И ты еще называешь меня старой модницей?!
- Понятия не имею, где они берут идеи для своих новых облачений, фыркнул Ларен. Быстро глянув на Памелу, он добавил: - Но, радость моя, некоторые их находки просто сногсшибательны.
- Ты в самом деле хочешь это узнать? - осведомилась Лунзи. - Чтобы всю жизнь идти в ногу с модой, достаточно никогда и ничего из одежды не выбрасывать. Новейший стиль, последний писк моды будущего сезона - как передавали по объемному - в точности такой же балахон, какой я носила в год окончания начальной школы. Скорее всего этот фасон не раз бывал в моде и за время моего ледяного сна, вот и теперь тоже. Абсолютно новый для современной публики, но слишком молодежный для того, чтобы его могли носить те, кто помнит прежние времена, когда он был популярен.