— Вот он, мистер, — сказал джентльмен, который схватил Питера, — крупный и сильный мужчина с сумкой инструментов. — Вот он. Что он сделал?
— Он подозревается в убийстве, — произнес Паркер громко.
Раздался шепот восхищения. Уимзи бросил презрительный взгляд на сержанта Ламли.
— Вы, краснощекие полисмены, все слишком толстые, — сказал он. — Вы не можете бегать.
— Да-да, — хмуро заметил сержант. — Давай сюда руки, приятель. Мы больше не будем рисковать.
— Как вам будет угодно, как вам будет угодно. У вас чистые руки? Я не хочу, чтобы мои манжеты испачкались.
— Этого достаточно, мой мальчик, — сказал Паркер, когда наручники защелкнулись, — нам больше не нужно проблем от тебя. Проходи сюда, проходи. Живее!
Процессия вернулась в Скотленд-Ярд.
— Сделано довольно красиво. Я льщу себе, — признался Уимзи.
— Ай! — сказал Ламли, потирая свою челюсть. — Вам не нужно было так сильно бить меня, милорд.
— Правдоподобие, — сказал Уимзи, — нужно было правдоподобие. Вы выглядели чудесно, когда опрокинулись.
— Ай! — повторил сержант Ламли. Казалось, он был немного обижен.
Четверть часа спустя полицейский, чьи форменные брюки были немного длинноваты, а китель несколько великоват в талии, вышел из Скотленд-Ярда через боковую дверь, сел в машину, которая направилась вдоль Пэлл-Мэлл и остановилась у входа в клуб "Эгоисты". Здесь он исчез, и его никогда больше не видели. Через несколько минут из дверей клуба вышел безукоризненно одетый джентльмен в смокинге и шелковой шляпе, остановился на ступеньках, ожидая такси. Пожилой джентльмен армейской внешности стоял рядом с ним.
— Вы простите меня, полковник? — обратился джентльмен. — У меня нет времени. Этот парень Брэдон ужасно надоедливый человек, но что поделаешь? Я хочу сказать, нужно что-то делать.
— Да, да, — сказал полковник.
— Я только надеюсь, что это в последний раз. Если он сделал то, что они говорят, это будет действительно его последним разом.
— О да, — ответил полковник. — Да, мой дорогой Уимзи.
Подъехало такси.
— Скотленд-Ярд, — произнес Уимзи четким и громким голосом. Господа сели в машину, и она умчалась прочь.
Мисс Митейард, нежась в воскресное утро в постели, просматривала свежие газеты, ее внимание привлекли огромного размера заголовки:
"АРЕСТ ПО ДЕЛУ ОБ УБИЙСТВЕ ДАЙАНЫ ДЕ МОМЕРИ. ВОВЛЕЧЕН ЗНАМЕНИТЫЙ ГЕРЦОГСКИЙ ДОМ. ИНТЕРВЬЮ С ЛОРДОМ ПИТЕРОМ УИМЗИ".
"УБИЙЦА СО СВИСТУЛЬКОЙ. АРЕСТ ЗАМАСКИРОВАННОГО ШУТА. ИНТЕРВЬЮ С ГЛАВНЫМ ИНСПЕКТОРОМ СКОТЛЕНД-ЯРДА ЧАРЛЬЗОМ ПАРКЕРОМ".
"АРЛЕКИН ВВЯЗАЛСЯ В ОТЧАЯННУЮ РУКОПАШНУЮ СХВАТКУ. БРАТ ЛОРДА ПИТЕРА УИМЗИ ПОСЕЩАЕТ СКОТЛЕНД-ЯРД".
Далее следовали подробные и образные описания ареста; фотографии места, где было найдено тело; статьи о лорде Питере Уимзи, его семье, об особняке в Норфолке; о ночной жизни Лондона. У герцога Денверского собирались взять интервью, но он отказался что-либо говорить, лорд Питер Уимзи, напротив, был многословен. Наконец, — что сильно озадачило мисс Митейард — она увидела фотографию лорда Питера Уимзи и Дэса Брэдона, стоящих рядом.
"Было бы бесполезно, — сказал лорд Питер Уимзи в своем интервью, — ввиду поразительного сходства между нами, отрицать, что существует родственная связь между этим человеком и мною. В действительности, это мой брат, который время от времени доставляет мне много проблем, подражая мне. Если бы вы видели нас вместе, то заметили бы, что он более темный из нас двоих; есть также, конечно, небольшое различие черт лица; но, когда нас видят по отдельности, легко по ошибке принять одного за другого".
Дэс Брэдон на снимке, конечно же, имел гораздо более темные волосы, чем Питер Уимзи; его рот искривился в неприятной ухмылке, и у него был этот неописуемый вид вульгарного высокомерия, что является одним из признаков авантюризма. В статье также рассказывалось о различных, не поддающихся проверке деталях этого дела.