Глава 25
Глядя на рукопись, я принял быстрое решение. Я положил светло-коричневый конверт поверх титульного листка, чтобы скрыть от постороннего взгляда название.
— Джайлз, — позвал я его самым будничным голосом. Он оторвался от работы и посмотрел на меня настороженным взглядом. Я улыбнулся ему, и он расслабился.
— Да, Саймон. Что нужно сделать?
Я кивнул.
— Я тут подумал и решил, что раз уж мне нужен помощник, то у него должен быть собственный компьютер. У тебя будет много поручений, связанных с работой на компьютере, так что без собственного тебе не обойтись. — Я ухмыльнулся. — Своим я делиться не буду ни с кем.
Джайлз широко улыбнулся.
— Я тебя очень понимаю, Саймон. У меня есть компьютер дома, так что, если хочешь, я принесу его сюда.
— Нет, Джайлз, дома тебе тоже может понадобиться компьютер. Я подумал о другом: почему бы тебе не съездить в Бедфорд, чтобы подобрать необходимую комплектацию в крупном магазине? — Я посмотрел на часы. Было около полудня. — Можешь отправляться прямо сейчас. Не спеши, погуляй там, пообедай. Подшей счет за обед к товарному чеку, и я тебе все компенсирую, будем считать, что это командировочные. А завтра я заберу тебя на машине из дома вместе с товаром.
Джайлз нахмурился и окинул взглядом стопку бумаг, которые он хотел разобрать сегодня.
— Успеешь еще наработаться, — заверил я его. — Кроме того, когда у тебя будет собственный компьютер, ты сможешь управиться гораздо быстрее.
Он засмеялся:
— Что верно, то верно. — Он встал и сладко потянулся. — Так, значит, ты хочешь избавиться от меня до конца дня. Что ж, ты босс, тебе решать.
— Ах ты наглец, — сказал я, улыбаясь.
Джайлз подобрал рюкзак и бросил на меня долгий томный взгляд:
— Увидимся завтра, босс.
Он вышел из кабинета. Услышав, как хлопнула входная дверь, я сел поудобнее и принялся буравить взглядом кипу бумаг на столе. Наконец я снова поднял конверт и понял, что внутри есть что-то еще. Я извлек оттуда толстую открытку. Сверху красивым готическим тиснением красовались имя и адрес Эбигейл Уинтертон. Бумага была по-настоящему дорогой. Мисс Уинтертон написала мне письмо убористым малопонятным почерком. Я с трудом разбирал его.
«Дорогой доктор Керби-Джонс!
Я умоляю Вас простить меня за прямолинейность, с которой я отправила Вам это без предварительной договоренности. (Ну надо же, она выражается точь-в-точь как героиня моего романа.) Вокруг меня завистники и соглядатаи, и посему я доверяюсь Вам, уповая на Вашу репутацию ученого и статус новичка в Снаппертон-Мамсли. Прочитав Ваши работы и побеседовав со знакомыми в академических кругах, я поняла, что Вы истинный член литературного сообщества, не то что некоторые личности, претендующие на талант, которым они обделены, как бы ни старались. Всегда памятуя о том, что благоразумие должно идти впереди отваги, я решила, сообщив предварительно членам нашего драматического общества о существовании этой пьесы, попросить незаинтересованную сторону прочесть сей труд прежде, чем я открою его большой публике. Я надеюсь, Вы уделите этой работе немного внимания и обсудите со мной в любое удобное для Вас время, подходит ли эта пьеса для постановки Обществом любителей драмы в Снаппертон-Мамсли. Я нисколько не сомневаюсь, что вверенное в Ваши руки художественное произведение пройдет с аншлагом. Если Вы согласитесь с этим, я предам рукопись огласке. А до той поры они подождут, как, впрочем, и я, Вашего решения.
Искренне Ваша,
Эбигейл Уинтертон».
Я так и представил себе бедную Эбигейл сидящей за столом и царапающей на листке дорогой бумаги эту записку с самодовольной улыбкой на лице. Затем она посылает письмо мне и отправляется на заседание членов правления драматического общества, чтобы запугать всех своей пьесой. И вот затем к ней приходит убийца, совершает свое злодеяние и, вероятно, забирает остальные копии рукописи, уверенный (или уверенная), что следы заметены. Что ж, мисс Уинтертон посмеялась над всеми в последний раз.
Конечно, мне следовало сразу же сообщить о случившемся старшему инспектору Чейзу. Но любопытство мое было так велико, что я не пожелал упускать такой шанс. Я решил сделать копию, но и оригинал не отдавать, не ознакомившись с содержанием. Порывшись в кухонных шкафах, я обнаружил пару медицинских перчаток, что позволило мне со всяческой осторожностью заняться рукописью. Отксерив все до последней страницы, я убрал оригинал обратно в конверт и взял в руки копию, чтобы пробежать глазами, прежде чем звонить в полицию.
В пьесе было немного страниц, всего около шестидесяти, и поскольку читал я довольно быстро, то минут через пятнадцать закончил. Писатель из Эбигейл Уинтертон был никудышной, но чего она не могла добиться стилистическими средствами, она с лихвой восполняла желчью. Мои соседи по Снаппертон-Мамсли в «Современной сказке о деревенской жизни» подвергались неслыханному поношению.