– Он побежал за ножом! Погоди, – прошипел Стас, сжав кулаки, – ты все это видел и не остановил его?! Ты догадывался, зачем он взял нож…
– Я не видел никакого ножа! Не забывай, что я в эти минуты был в прострации, как сомнамбула. Всё видел, но не придавал ничему значения. Для меня жизнь как бы кончилась, всё было по барабану.
Стас вспомнил себя в подобные минуты. Ему тоже было наплевать, кого убьют следующим. Главным было то, что он не сумел уберечь, защитить от рук убийцы единственного близкого человека. Все остальное отошло на второй план. Какое он право имел сейчас что-то требовать от Макса?
– Извини, здесь мы друзья по несчастью.
– Вот именно, – щелкнул пальцами журналист. – Ты говоришь про самосуд. Попробуй сам удержаться от мести. Лёвик твою Валентину… кухонным ножом. Похоже, и тебя задумал убрать с дороги. Сейчас ты точно знаешь это. Попробуй удержаться и не убить. Я не удержался и не жалею… А ты все-таки попробуй! Может, получится?
Что на негативах?
Стасу вдруг захотелось выпить водки. Полстакана как минимум.
– Погоди, что-то я не возьму в толк, если ты был в прострации, как говоришь, и тебе всё по барабану, то когда в твоей голове созрел план притвориться пьяным? И тем самым выяснить, что произошло…
– Когда ждал Лёвика на кухне… в засаде… с его же фотоаппаратом. Они с Антоном унесли тело Ленки, я еще им тогда подыграл, даже на четвереньках пополз за ними. А что? Для убедительности очень даже.
– Помню, видел, – отреагировал сыщик. – Неплохо получилось. Если кто-то и сомневался до этого, то, как увидел тебя в обезьяньей позе…
Макс махнул рукой, словно обрывая аплодисменты в зале:
– Я сейчас не об этом. Так вот, я ждал Лёвика, думал, он вернет нож на место, а его вернул ты. Пришлось щелкнуть тебя. Уж извини.
– Погоди, там вроде негде спрятаться.
– У них там что-то типа продуктового лифта… нефункционирующего. Я поместился, худой и костлявый. Дверцы закрываются. Я его давно заприметил, когда мы только приехали. Просто знаю, что в подобных проектах дач он предусмотрен.
Стасу захотелось рассмеяться.
– Представляю, как я выглядел. Стыдно до одури.
– Нормально ты выглядел. И стыдиться нечего. Тебе этот огрызок подбросил окровавленный нож после убийства твоей же супруги. Я бы не знаю, как поступил. Ты сориентировался быстро.
– Ладно, проехали. Времени терять не будем.
Макс неожиданно замахал рукой, словно боялся упустить только что пришедшую мысль:
– Я тогда подумал, что пьянство – это тоже своего рода маскировка. Меня как бы нет, и я как бы есть. Ты читал «Десять негритят» Агаты Кристи? Помнишь, когда судью Уоргрейва якобы убили, все про него забыли, так и про меня. А судья по-тихому прикончил доктора Армстронга и мог творить всё что заблагорассудится. Бесконтрольно!
– Да, я помню… Классный роман… А с чего ты взял, что Лёвик и меня хочет… того? Я видел, как он нажимал кнопку под подоконником. Честно говоря, не понял зачем.
– Думаешь, зря мы по канату поднимались? Сам посуди: ты единственный, кто вышел на улицу. Следовательно, должен вернуться. Я для них по-прежнему лежу в отрубе, меня как бы нет. Значит, курок взведен на тебя! Ждет, как вернешься, откроешь дверь.
– Это же сигнализация! – округлил глаза Стас.
– Ага, сигнализация… Только добавь прилагательное «убийственная». Для того, кто попробует в дом зайти, так сказать, несанкционированно. Однако мы отвлеклись. Теперь ты точно знаешь, что Лёвик – убийца, твой смертный враг.
– Похоже, ты прав, всё к этому сводится.
– Теперь главное, – невозмутимо изрек Макс. – То, чего не знаем пока ни ты, ни я. А именно – мотив убийства. Ты не забыл про найденные в бутылке негативы?
Стас ударил себя по лбу:
– Забыл! Вот балбес!
– Я позаимствовал на время у Лёвика фотоувеличитель, правда, без спроса, но, я думаю, он переживет. – С этими словами журналист направился в угол, где возвышался тот самый предмет, который привлек внимание сыщика в начале разговора. – С его помощью мы прицельно рассмотрим каждый негатив.
– Зачем каждый? – усмехнулся Стас. – У нас что, времени масса? Только те, фотографий с которых не было в черном пакете. А таких кадров, уверен, не так много.
Быстро соорудив экран из простыни, они установили увеличитель так, чтобы изображение проецировалось на него. Внимание привлекли кадры, где Валентина с коллегами была запечатлена на крыльце больницы.
На некоторых из них попала в объектив Лена Седых.