– Главное во всем этом – что Ленка мне ни слова не проронила, представляешь?!. Это меня задело больше всего. Это, так сказать, квинтэссенция всего, что здесь произошло, – решил сперва выговориться по полной Лёвик. – А встречались мы редко. Мы же оба несвободны. И всё было нормально, я чувствовал. От меня секретов никаких – она знает всё про Жанку. И от нее всё прозрачно – я знаю всё про импотента Макса…
– Это Лена сказала, что у него… проблемы с потенцией?
– Ну, не напрямую… Слушай, я же не дурак, вижу, как она реагирует… Кое-что в этом понимаю. Не слепой! А тут вдруг… что-то не то! Всё у нее причины какие-то, чтоб не встречаться. То голова болит, то внеклассные чтения. Ну, я и задумался. Крепко задумался.
Стас вспомнил слова журналиста о том, как Лена задерживалась якобы на работе, хотя ни внеклассных занятий, ни педсоветов точно не было, и подумал о том, что ересь, которую он сейчас вынужден был слушать, более того – записывать, имеет все шансы оказаться правдой.
– Ты хочешь сказать, – с замиранием сердца переспросил Стас, – что Лена с вами двумя – с тобой и с Антоном изменяла Максу?
– Да, это я и хочу сказать. Так в своем японском «записывателе», что бесполезно болтается у тебя на груди, и зафиксируй. Но об этом я узнал совсем недавно. Непростительно поздно – так надо сказать. Чувствовал, что-то не то, но доказательств не было. Чтобы их получить, я решил к Антоше на дачу залезть. Надоело жить в неведении.
– Когда решил?
– Месяц назад примерно.
– Тогда ухо и продырявил! – догадался сыщик.
– Угу… Кто ж знал, что он, сволочь, арбалет установит… Это запрещено законом, между прочим! Я чудом жив остался, только ухо серьезно травмировал. Чуть в штаны не наложил, ей-богу!
– Так вот откуда кровь на косяке, про которую мне недавно Мила рассказывала! Наверное, в штаны-то наложил, просто признаваться не хочешь, – усмехнулся Стас. – Арбалет не степлер, покруче будет.
Не оценив прозвучавшую фразу по достоинству, Лёвик продолжал.
– Ну, я ухо зажал, снегом кровь остановил, ретировался, так ничего и не узнав. Залечив ухо, снова наведался… спустя несколько дней. Тогда уже грамотно увернулся от летевшей стрелы. Отыскал, где спрятан арбалет, узнал, как взводится, где включается. Пришлось серое вещество подключить, почитать литературу.
– Ты прямо как Эркюль Пуаро, – заметил Стас, двигаясь чуть сзади. – Про серое вещество…
– У меня, в отличие от тебя, его клеточки работают. Это у тебя они в простое.
Стас замахнулся, чтоб врезать фотографу по затылку, но удержался, вместо этого спросил удивленно:
– Это ты на чужой даче так хозяйничал? И хочешь, чтоб я тебе поверил?
– Мне плевать, поверишь ты мне или нет. Заруби себе на носу! О том, что мне удалось провернуть в эту ночь, я не жалею. У тебя такое не получилось бы при любом раскладе, кишка тонка!
Белые начинают и выигрывают
Стас с размаха дал Лёвику такого пинка, что тот аж подпрыгнул.
– Это чтоб ты не зазнавался.
– Тогда ты больше ни слова не услышишь.
– А спорим, услышу, – с этими словами сыщик толкнул фотографа в снег. – Так мы будем продолжать?
– Хорошо, хорошо, – отплевываясь и отряхиваясь, фотограф сделал примирительный жест. – На чем я остановился?
– На том, что ты узнал всё про арбалет.
– Так вот, только-только успел спрятаться, как за окном машина загудела. Приехал Антон и тут же звонит при мне Ленке, представляешь! И про тот самый аборт тоже вспомнил. Интересуется, когда Макс уйдет на работу… Чтобы, значит… наведаться. В общем, воркуют, птенчики. До самого последнего дня у них это продолжалось. А муж ни сном ни духом. Лопух! Да и я… в принципе не лучше. Самое противное, и я это понял однозначно, что Ленке это нравилось. Она нас… культивировала.
– А тебе-то какое дело? Ты любовник, дело десятое…
– Да? Это волосатый Максимка пусть терпит подобное отношение и прощает ей. Я нормальный мужик, себе цену знаю, измен не потерплю!
– В общем, придумали вы схему убийства Лены, а если бы у нее голова не заболела, если бы Валентина не согласилась укол делать?
Лёвик погрозил сыщику пальцем:
– Я смотрю, ты кое-что узнал… Хлороформом вырубили бы и сделали бы укол инсулина. Без Валентины. Просто руками Валентины лучше, так как мы вроде бы ни при чем. Мы задействовали ее по полной, но могли бы и без нее обойтись.
В этот момент Стас испытал такой прилив ярости, что прокусил себе губу до крови, чтобы не кинуться на фотографа. Вместо этого нащупал под рубахой диктофон и спросил:
– А Валентину за что ты ножом пырнул?
– Тут причин несколько. – Лёвик начал методично загибать пальцы. – Во-первых, она сболтнула моей Жанке про то, что у нас с Ленкой. Кто ее просил? Уже за это ее следовало… Сам понимаешь.