– Откуда Валюхе было знать такие подробности?! – неподдельно удивился Стас. – Ты что городишь?
– Ясно, откуда! Леночка на приеме проболталась, – изложил фотограф, как само собой разумеющееся. – Еще бы! Спать с тремя мужиками одновременно в наше время – высший пилотаж, не каждому дано! Надо было язык за зубами держать, но бабы есть бабы, ты же понимаешь! Их так и распирает от желания с кем-нибудь поделиться! Жанка тоже на прием к Валентине твоей ходила, оттуда новость и принесла. Сам знаешь, они клянутся, что никогда и никому, ни при каких обстоятельствах… Но это же… ее величество сплетня! Как ее за зубами-то удержать? Во-вторых, она уже здесь собралась всё всем рассказать, после того как Ленку приговорила… Своими же руками. Пришлось успокоить.
Стас понял, что надо срочно перевести разговор на что-то другое, иначе он просто задушит фотографа:
– Кто тебя так с ножом научил обращаться?
– Братан-афганец, я фотку показывал. Он еще до Афгана тренировал меня. Обучал разным боевым премудростям. Твоя жена могла проболтаться, пришлось… успокоить. Представляешь, что бы тут началось? Тихий ужас, апокалипсис! Этого я допустить не мог. Пришлось заставить замолчать, у меня выхода другого не было. К тому же Жанке Валентина такую оплеуху залепила, что у той круги перед глазами поплыли, чуть сознание не потеряла.
– Нож зачем мне под подушку засунул? – чувствуя, что злость на фотографа выплескивается через край, процедил сыщик сквозь зубы.
– Чтобы дать понять, ты у меня вот где. – Лёвик продемонстрировал Стасу костлявый сжатый кулак. – Что я всё про тебя знаю… И контролирую! Чтобы не рыпался, короче. И фотку, где ты нож кладешь на подставку, с этой же целью тебе подбросил. Правда, не знаю, кто ее сделал. Но это неважно. Короче, ты под колпаком, Стасик!
– Еще что ты знаешь? – поинтересовался сыщик, замедлив ходьбу.
– Я знаю гораздо больше, чем ты. – Лёвик, осмелев, повернулся к нему лицом и начал пятиться. – Ты ведь думаешь, будто это Ленка пнула твою жену под столом, когда та заговорила о Дне медицинского работника. Дескать, это секрет и всё такое… Но это же убогость мысли! Инспектор Лестрейд и тот бы догадался.
– В чем убогость мысли? – спросил сыщик, сдерживаясь из последних сил. Лишь наличие диктофона под рубахой заставляло слушать рассказ до конца.
– Чего Ленке бояться? Муж-импотент давно знал об этом, сломал челюсть Антоше и на этом успокоился. Остальные вообще не при делах. Ну, мелькнула на фото на крыльце больнички… И что? Подумаешь, какая мелочь.
– Кто тогда пнул Валентину?
– Жанка, естественно, представь себе! Где твоя дедукция, сыщик? Хотя Валентина подумала на Ленку и потом ей выговаривала на балконе, я слышал. Но пнула точно моя жена! Согласись, неплохо продуманный трюк.
– А ей-то зачем пинать? – опешил Стас, на мгновение забыв, что вообще-то перед ним – убийца, за которым нужен глаз да глаз.
– Чтобы таких, как ты, дилетантов, направлять по ложному следу. Ведь ты купился!!! Мы с Жанкой разработали четкий план, – методично объяснял Лёвик, не спеша пятясь в сторону дачи. – Надо было намекнуть на тот самый аборт, который, опять же, сделала Ленке Валентина. И она, как гинеколог и подруга, знала, что та беременность Ленки не от мужа. Хотя и не от меня… к сожалению.
Стас подумал, что наступило время для ключевого вопроса, который не давал ему покоя:
– О чем ты спросил Валентину, когда она уже вскрыла ампулу глюкозы, чтобы набирать ее в шприц?
– Не спросил, а проинформировал! – поправил Лёвик сыщика. – Неужто не догадался? Сказал, что не Ленка ее пнула под столом, дескать, зря на девушку грешила. Для Валентины это прозвучало как гром среди ясного неба, она сразу отвлеклась, лежавшая тут же Ленка со жгутом поддакнула, дескать, так оно и есть, зря она ей на балконе выговаривала. Их внимание было целиком заострено на мне, прикинь! Жанке этого времени хватило, чтобы подменить ампулы и шприц. Это как мат в три хода, белые начинают и выигрывают.
– Еще что вы предприняли, чтобы нас, как ты говоришь, дилетантов, сбить с толку?
Намек от «Святого Луки»
– Много чего. Например, версию с негативами я тебе мастерски подбросил. Согласись. На них ведь нет ничего особенного, а ты за них ухватился как утопающий за соломинку. Правда, их Макс у меня спер, засунул в бутылку. Ты ж, как Папанин на льдину, за бутылкой в снег полез. Умора, первопроходец, блин! А там пустышка оказалась. Обмишурился чуток!
Стас поймал себя на мысли, что в этом, похоже, фотограф прав. Найденные негативы действительно ничего нового в следствие не внесли. О том, что Лена была на крыльце больнички в День медицинского работника, можно было догадаться и без них. Лёвику нельзя было отказать в оригинальности.