– А газетная статья? – снова поинтересовался Воронцов.
– Ну, это уж совсем банально. Чтобы окончательно усыпить бдительность этой женщины до конца, надо было признать кого-то преступником. Шапиро как нельзя лучше подходила на эту роль, тем более, что она была зависима от Штерн: та знала её ещё с лагеря, знала о её махинациях с лекарствами и липовыми справками, знала и о том, что та использовала ребенка для получения пособия и дефицитных лекарств для его лечения, но шли они спекулянтам на продажу. Таким образом, поняв, что с Жуйко у неё ничего не вышло, что мы продолжаем искать истинного преступника, и выходим на след Шапиро, Штерн убивает её. Теперь она спокойна: тело спрятано, ищите, сколько хотите.
– А если бы она не прочитала эту заметку? Ведь не все покупают нашу газету? – теперь вопросы появились и у Моршанского.
– Дома у Штерн в газетнице я увидел именно эту газету, а на уголке был прописан адрес химическим карандашом, как это делают почтальоны. Значит, газета в дом приходит постоянно. А если её не читают, то зачем она нужна?
– У неё тетка ведь есть?
– Та слепа, как крот, а очков у нее нет.
– Ты что, и это успел заметить? И когда? – в очередной раз удивился Калошин.
– Я в разговоре с этой теткой многое, что узнал. Просто ты не слышал, – Дубовик улыбнулся одними глазами.
– А где же ты был, Геннадий Евсеевич? – удивился Сухарев.
– За хлебом ходил, – спокойно ответил за него Дубовик и продолжил: – Вот эта самая тетка и открыла мне, что у них есть домик на окраине. Туда мы с капитаном Ерохиным и поехали. Кстати, там же обнаружили и большую сумму денег, драгоценности и пневмолизин, несколько ампул. А самое главное, что там же мы обнаружили пневматический пистолет СП сорок пятого года выпуска, и пули к нему. Счастье, что это оружие не успело выстрелить, что вполне могло бы произойти, не останови мы эту женщину. Теперь, товарищ прокурор, я надеюсь, что вы понимаете, насколько наши с Ерохиным действия были оправданы?
– Ладно тебе, все уж и так понятно. Молодцы, что скажешь.
– Товарищ майор, а как она выманила Шапиро? Та ведь на поминках была, – Костя Воронцов слушал Дубовика, открыв рот, и для себя решил, что пойдет учиться заочно: уж очень грамотно говорил и действовал майор. А как раскрыл такого немецкого агента! Он даже начертил круг по совету Дубовика и пытался сделать выводы по этому чертежу, но пока получалось неважно.
– А вот как выманила?.. Пока об этом она молчит, а выводы делать не на чем – сидела женщина на поминках, и вдруг просто исчезла. Никто ничего не видел, не слышал. Так что, Костя, если Штерн об этом сама не расскажет, останутся только догадки.
– А каким способом она её убила?
– Так же, как Капустину, как Богданову – в акте экспертизы так и записано: тяжелым тупым предметом…
– Слушай, Андрей Ефимович! У меня ещё вопрос остался: как же это Штерн умудрилась заставить Жуйко надеть свою блузку? Или пьяной было все равно? – спросил Сухарев. – Я вот ваши протоколы читал и все думал об этом. Примерить, может быть, предложила?
– Я тоже ломал над этим голову, хотя сути преступления ответ на этот вопрос не меняет, но было интересно: я сделал один вывод, спросил Штерн, она даже отрицать не стала того, что я прав. Просто прочитал акт экспертизы, там уважаемый Валерий Иванович очень подробно описал блузку, которую привез с квартиры Жуйко. Оказалось, что она была залита водкой, причем с правого плеча: Штерн просто окатила её из стакана, та и переоделась, сама. А во что, ей было все равно. В том состоянии она уже мало что понимала. Пролив, якобы случайно, водку из одного стакана, Штерн принесла ей другой, уже напичканный таблетками. Конечно, много ещё нестыковок в этом деле, но теперь уже следователи с Лубянки будут добиваться её признаний. А мы свое дело сделали!