Микки Спиллейн
Смерть придет завтра (Ликвидатор)
* * *
Этот обходительный джентльмен в добротном пепельно-сером костюме — убийца. Как и подобает настоящему хищнику, его маскировка была превосходной. Своей респектабельной внешностью он производил впечатление удачливого дельца, имеющего контору в одном из небоскребов Манхэттена, причем на такой высоте, куда не долетают шум и гарь улицы.
На первый взгляд ему можно бы было дать не больше пятидесяти, а если бы вас попросили описать его наружность, вы вряд ли смогли бы сказать что-нибудь определенное. Ведь ни в походке, ни в манере говорить, ни в поведении этого господина не было ничего настораживающего. Напротив, если бы вам пришлось доверить кому-нибудь свои секреты, им вполне мог оказаться именно этот джентльмен. А почему бы и нет: он даже выглядел преуспевающим счастливчиком.
Маскировался он так удачно потому, что маскировка эта не была искусственной. У него действительно была собственная контора, правда, не на Манхэттене, и он действительно был счастлив. Рудольф Лесс наслаждался жизнью, особенно когда занимался любимым делом. Как раз сейчас он шел на одно такое дело.
Наверху его «ожидал» человек, которого он собирался ликвидировать. Договорная цена на убийство — 10000.00 распрекрасных долларов, предназначенных для оплаты его тайных утех в одном, снятом на чужое имя, домике на острове. От этой мысли он сладко заулыбался, чувствуя, как где-то в глубине его существа зарождается желание. Женщин, подумал он, следует учить… а может, даже заставлять… делать такие замечательные вещи.
Нет, жизнь прекрасна. Только немногим избранным было известно о его истинной натуре и тайном увлечении. Сейчас круг избранных заметно сузился, остались практически только непосредственные участники.
Сколько же их было всего? 46? А может, 48? Всех не упомнить. Вначале он вел запись, потому что во всем любил порядок, но в конце концов канцелярщина ему наскучила. Теперь он просто ждал завтрашнего дня.
Неплохая профессия, к тому же из всего множества людей, занимающихся тем же, он был лучшим. И это не пустое бахвальство. (Он улыбнулся швейцару, тот по долгу службы улыбнулся в ответ). Он подумал о том, сколько раз ему приходилось читать в газетах отчеты о проделанной им работе. Обычно полиция пребывала в полной растерянности или сгоряча арестовывала первого попавшегося. Он усмехнулся, вспомнив, что по меньшей мере трое, взятых наобум, окончили жизненный путь на электрическом стуле. Интересно, какой поднялся бы шум, если бы судебная ошибка выплыла наружу! Казнь тех ублюдков, пусть даже случайная, в конечном счете пошла на пользу обществу, ускорив то, что раньше или позже все равно бы произошло.
Инциденты подобного рода работали на его репутацию. Да и риск окупался, ей-богу. Он снова подумал о Терезе, о ее черном гладком теле и черных волосах. Она обожала все, что он с ней делал. Ему даже казалось, что обожание это было искренним. Она выделывала с ним такое, что он не мог вообразить даже в самых буйных фантазиях. После оставалось острое удовольствие. Что ж, теперь он, пожалуй, опять сможет позволить себе Терезу.
Вот что значило быть лучшим в своей профессии. Его приглашали из-за того, что он никогда не подводил. На мгновение по лицу Лесса промелькнула тень сомнения, от досады он стиснул зубы, но тут же овладел собой.
Плохо, конечно, что в тот раз он не удостоверился точно, но тогда у него не было такого опыта. Не стоило спешить с уходом. Он виновато улыбнулся. Хотя, если ему заплатили, значит, все в порядке.
Он вновь, в который уже раз, мысленно вернулся к тому первому делу, вспомнив все до мельчайших подробностей. Это было его первое поручение, к тому же, довольно простое. Клиента звали Бадди… он не мог припомнить его фамилии. У парня в правом ухе была дыра величиной с десятицентовик — по слухам, след от шальной пули 45-го калибра — память о войне. Бадди стащил 17 кусков у главного казначея группы из Джерси-сити, и предпочел, вместо того, чтобы мозолить им глаза, скрыться, причем по возможности быстро и не привлекая к себе внимания.
Поручение оказалось несложным. Бадди любил поболтать, поэтому он, поддерживая разговор, подвел его поближе к реке и вдоволь насладился кульминационным моментом, объяснив Бадди, кто он такой и что собирается делать. Пока ошеломленная жертва, открыв рот, стояла, со своим дырявым ухом, сквозь которое просвечивали огни противоположного берега, он выстрелил прямо в грудь и проследил за тем, чтобы тело упало в воду.
Если бы труп нашли, его совесть была бы чиста. Но течение в этом месте было быстрым, приближался шторм, да и океан был недалеко. Бадди (как же его фамилия?) больше не объявился; он не вернулся даже за пакетом с деньгами, который оставил в своей комнате. Тут Рудольф Лесс удовлетворенно вздохнул — его репутация осталась незапятнанной. Репутация — это самое главное, что есть у человека. В его послужной список входили Большой Тим Шилли из Детройта, один сенатор с западного побережья и Марко Лепперт — курьер мафии. Он усмехнулся — мафия с ног сбилась, разыскивая убийцу. Они убрали четверых, каждый раз думая, что теперь-то засекли его наверняка, но он оставался вне подозрений. В конце концов, после очередной неудачи, мафия сама поручила ему роль палача собственных убийц-неудачников.