Она подняла хопеш, брошенный к ее ногам. Изувеченная рука Руджека легла ей на плечо, становясь ее продолжением.
«Мы будем рядом… рядом с тобой…»
В полутемной комнатке она видела чародея Сенеджа, склонившегося над деревянным ларцом, инкрустированным костью и темным ониксом. Крышку и стенки покрывали иероглифические надписи, которые она никак не могла прочесть в трепещущем огоньке светильника.
Внутри ларца скрывались небольшие статуэтки, похожие на ушебти[71].Некоторые из них были плотно запеленаты, некоторые – связаны бечевой, некоторые – изуродованы. Их лица отчего-то казались живыми, как у статуй, одухотворенных силой Ка. Как и на ларце, на них были нанесены знаки.
Сенедж извлек одну из них, поднес к свету. Ее грудь пронзало несколько тонких игл, и вся она казалась словно собранной из разных фрагментов, плохо подогнанных друг к другу.
А когда Шепсет пригляделась, то узнала собственное лицо и имя…
Вскрикнув, она проснулась, но поняла, что лишь выскользнула из того пространства, но не из самого сна. Она стояла на пристани, и прохладная вода лизала ступни. Солнечная ладья опускалась за красноватые горы Западного Берега, заливая все алой медью. И воды Итеру у ее ног тоже казались алыми, словно расплавленный металл. Свет полыхнул красным заревом догорающего заката.
Западный Берег горел в лучах умирающего Атума[72].
Сны оставили на сердце тяжелый осадок – словно мутная взвесь в чистой воде.
Сердце отбивало удары, словно клепсидра[73]в храме Амона. Время утекало как вода. Нужно было успеть добраться до некрополя Сет-Маат, а потом еще и вернуться, прежде чем ладья Таа покинет берега Уасет. Никто не будет ждать их – чати ясно дал это понять.
Черная собака трусила чуть впереди, точно ведя за собой отряд. Шепсет, облаченная в одежды и украшения жрицы Амона, с амулетами Сокрытого Бога, степенно восседала в небольшом паланкине, окруженная несколькими воинами.
Они не скрывались, выбрав широкую тропу, ведущую от Итеру к Сет-Маат. Эта дорога хорошо охранялась, и по ней, как рассказывал Нахт, недавно возобновилось движение обозов.
Когда первый патруль остановил их, Шепсет призвала на помощь все свое самообладание, напомнила себе, что никто из простых людей не узнает ее, тем более в таком виде. Певица Амона ведь не просто так лично помогла ей собрать этот образ.
Скучающе Шепсет смотрела на стражей с подобающим случаю высокомерием, придав своему лицу выражение, которое видела у Тии или Мутнофрет. А командир выделенного Таа отряда терпеливо объяснял, что его госпоже понадобилось навестить город мастеров после недавних беспорядков. Их пропустили быстро. Лишних вопросов никто не задавал – были свои преимущества в том, чтобы служить самому Амону.
Полпути осталось позади, но именно тогда удача изменила Шепсет.
Несколько тянущихся по тропе обозов замедлили их ход – никак не обойти, поскольку каменистые склоны на этом участке как назло круто забирали вверх. Не то жара так влияла, не то у животных просто случился приступ упрямства, но пара волов, влекущих тяжело груженую телегу впереди, встала, перегородив путь остальным. Шепсет нервничала, приоткрыла занавесь, выглянув на дорогу. Возницы переругивались между собой, стражники пытались их урезонить, волы меланхолично что-то жевали, словно их все это вообще не касалась. Оказалось, что на дороге кто-то выложил крупные валуны, и теперь нужно было хоть немного расчистить тропу.
По кромке дороги протиснулась вереница ослов, оттеснив какую-то телегу. Это, в свой черед, вызвало всплеск негодования уже у тех, кто застрял и терпеливо дожидался позади. Гвалт стоял невероятный.
Но безжалостное время продолжало утекать, а сердце уже чуть не выпрыгивало из груди от острой тревоги.
– Опустите паланкин, – велела Шепсет.
– Но госпожа…
– Опустите!
Едва паланкин коснулся земли, девушка выскочила из него совсем не чинно. Один из воинов подал ей руку и помог устоять на ногах.
– Дальше пешком – так быстрее, – заявила она, проталкиваясь мимо переругивающихся торговцев.
Когда кто-то из них, обнаглев, попытался схватить жрицу за руку, он получил весомый тычок кулаком под ребра от ближайшего воина.
Сохранять достоинство и внешнее высокомерие, протискиваясь вдоль обозов, было не самым легким делом, но Шепсет старалась. Со стороны казалось, что она имела полное право здесь находиться, а вот всем остальным лучше б посторониться.
71
Ушебти (др. егип.) – погребальные статуэтки, «ответчики». Как правило, создавались в форме мумии, с руками либо скрещенными на груди, либо держащими орудия труда. Ушебти должны были исполнять за умершего его работу в ином мире, то есть заменяли слуг.