— Алло, простите, с кем…с кем я говорю? — спросила девушка.
— Вы не знаете, куда звоните? — Нафиса поняла, что Юля не узнает ее.
Вот смешная, звонит на свой телефон, а так робко…
— Дело в том, что это мой номер, я свой телефон потеряла.
— Вы, девушка, ошибаетесь, это мой номер… — Нафиса не удержалась перед соблазном разыграть сотрудницу.
— Может быть, я случайно набрала не то? Это…. — она назвала цифры своего номера.
— Все правильно, вы не ошиблись, только это мой номер.
— Как же он может быть вашим? Ведь я только сегодня оставила где-то свой телефон…
— Вы еще скажите что у меня и телефон ваш! Если хотите знать, это телефон фирмы «Моторолла», цвет темно-серый, на экране заставка — фотография собора Василия Блаженного, вот так-то.
— Но это все мое… — совсем растерялась Юля. — Я сама фотографировала собор.
— Ну уж вы-то, конечно, не выбрали бы такую мелодию звонка — лезгинку.
— Выбрала…
— Как?! Лезгинку?
— Да…
Тут уж Нафиса не выдержала:
— Если ты так настаиваешь, то приходи, забирай свой телефон… — рассмеялась она. — Юля, ты не узнаешь меня? Это Нафиса.
— Правда?! Ой, извините…
— Иди сюда.
Юля смущенно вошла в кабинет.
— Ну, ты даешь, звонишь по своему номеру, а разговариваешь — как будто милостыню просишь. Что так робко? Хватит стесняться… Если не торопишься, садись, я с тобой минутку передохну, а то у меня глаза уже болят.
С этого дня Юля стала иногда заглядывать к ней. Они подружились.
Платили Нафисе совсем неплохо, глядя иной раз на себя в зеркало, она вспоминала, как приехала в Москву, в чем была одета. Как-то встретила Таню-официантку, та показалась ей ужасно вульгарной. Нафису пьяненькая Таня не узнала. Спасибо Алексею Ивановичу за то, что вытащил из ресторана, из той трясины, без него сама она никогда бы не решилась на этот шаг; спасибо за то, что заставил учиться на курсах. Только благодаря этой минимальной подготовке она смогла найти работу, иначе так и оставалась бы если не официанткой, то продавщицей. Алексея Ивановича она часто вспоминала, без слез, с добрым чувством, скорее как хорошего друга, а не как любимого. Любовь-привязанность быстро растаяла.
Работа стала нравиться Нафисе: и дело интересное, и сотрудники, оказывается, неплохие, и подруга появилась. Но вместе с тем теперь она почувствовала, что знаний не хватает, и поступила на вечернее отделение института, — решила наверстывать упущенное. По вечерам после работы, умывшись в туалете, освежив макияж и перекусив по дороге в кафешке, торопилась на занятия. Днем работа, вечерами учеба — круговерть.
Все шло неплохо, только на личном фронте никаких изменений не было. Видно, в отличие от Алексея Ивановича, Павел встретился ей не в добрый час — столько времени прошло, а любовь к нему и обида не проходили. Горький вкус первой любви до сих пор преследовал ее.
Павел
Как-то вечером Павел и Наташа засиделись в ресторане. Он был за рулем и потому не пил, а его подруга не стеснялась. Возвращаясь домой, Павел вспомнил — надо заправиться. На заправке его успел опередить какой-то шустряк, первым припарковался у раздаточной колонки. Скучая, Павел наблюдал за мальчишкой-заправщиком. Подошла его очередь, он не спеша прошел к кассе, оплатил бензин, а мальчик тем временем уже вставил заправочный пистолет в бак. Павел сел в машину и вдруг сообразил: да это же не пацан, это его Нафиса! Он выскочил, как ошпаренный, из машины:
— Нафиса!
Подросток удивленно повернулся к нему — ничего общего.
— Обознался, извини…
Пьяная Наташка расслышала его слова и сразу насторожилась:
— Что за Нафиса?.. Гляди мне! — погрозила пальчиком.
Ну вот, и эта угрожает. Что же ему делать, жениться на всех, с кем переспит? Гарем, что ли, завести? Но, черт побери, почему ему стала чудиться та обезьянка Фиска?
Наваждение продолжалось и на работе. Казалось, он и думать забыл о какой-то там Нафисе, вкалывал, как сумасшедший. Но как-то утром, где-то после одиннадцати, расслабился в своем кресле после обычной утренней запарки, закрыл на минутку глаза. Когда же очнулся и взглянул на экран компьютера, то увидел страницу Яндекса с открытой страницей справочника татарских имен. И как раз на букве «Н». Ему сразу бросилось в глаза: «Нафиса (изящная)». Он мог бы поклясться, что не делал этого, что не отдавал такой команды поисковику. Что это, особая форма лунатизма, компьютерная? Кстати, а как фамилия Нафисы? Отец-то у нее вроде был русским…