— Хорошо, бабушка.
— А про остальное, Ренисенб, молчи…
— Ты хотела видеть меня, Иза?
Ипи стоял с цветком в белоснежных зубах и, чуть склонив голову набок, нагло улыбался. Он, по-видимому, был весьма доволен собой и жизнью в целом.
— Если ты готов пожертвовать минутой твоего драгоценного времени, — сказала Иза, сощурив глаза, чтобы получше видеть внука, и оглядывая его с головы до ног.
Ее резкий тон не произвел на Ипи ни малейшего впечатления.
— Да, я и вправду очень занят нынче. Мне приходится присматривать за всем хозяйством, поскольку отец ушел в храм.
— Молодой шакал лает громче других, — заметила Иза.
Но Ипи остался невозмутим.
— Неужели ты позвала меня только для того, чтобы сказать это?
— Нет, не только. Для начала позволь тебе напомнить, что у нас в доме траур. Тело твоего брата Себека уже бальзамируют. А у тебя на лице такая радость, будто наступил праздник.
Ипи усмехнулся.
— Ты ведь не терпишь лицемерия, Иза. Зачем же принуждаешь меня кривить душой? Тебе известно, что мы с Себеком друг друга недолюбливали. Он изо всех сил старался досадить мне и заставлял делать то, что мне не нравится. Обращался со мной как с ребенком. В поле поручал самую унизительную работу, которая под силу даже детям. Часто дразнил меня и смеялся надо мной. А когда отец решил наделить меня вместе со старшими братьями правами на владение его имуществом, Себек убедил его этого не делать.
— Откуда ты знаешь, что именно Себек убедил его?
— Мне сказал Камени.
— Камени? — подняла брови Иза и, сдвинув набок накладные волосы, почесала голову. — Значит, Камени? Очень интересно.
— Камени сказал, что услышал об этом от Хенет, а Хенет, как известно, все знает.
— Тем не менее, — сухо заметила Иза, — на этот раз Хенет ошиблась. Оба, и Себек и Яхмос, не сомневаюсь, считали, что ты слишком молод для участия в управлении хозяйством, но твоего отца убедила я, а не они.
— Ты, бабушка? — Ипи уставился на нее с искренним удивлением. Потом мрачно насупился, и цветок упал на пол. — Зачем ты это сделала? Какое тебе до всего этого дело?
— Дела моей семьи — это и мои дела.
— И отец послушался тебя?
— Не сразу, — ответила Иза. — Но я преподам тебе урок, внук мой. Женщины идут не проторенным, а окольным путем и способны научиться, если не обладают этим даром от рождения, пользоваться слабостями мужчин. Ты, может, помнишь, что я как-то по вечерней прохладе прислала на галерею Хенет с игральной доской?
— Помню. Мы с отцом принялись играть. Ну и что с того?
— А вот что. Вы сыграли трижды. И всякий раз, поскольку ты играешь лучше, ты выигрывал у отца.
— Верно.
— Вот и все, — сказала Иза, прикрывая глаза. — Твой отец, как все слабые игроки, не любит проигрывать, да еще такому щенку, как ты. Тогда он сразу припомнил мои слова и решил, что еще рано брать тебя в совладельцы.
С минуту Ипи не сводил с нее глаз. Потом расхохотался — не очень, правда, весело.
— Ты умница, Иза, — сказал он. — Да, ты, может, и старая, но очень умная. В этой семье только у нас с тобой есть мозги. В нашей игре первую партию выиграла ты. На во второй, увидишь, победу одержу я. Поэтому берегись, бабушка.
— Так я и намерена поступить, — откликнулась Иза. — А в ответ на твои слова позволь мне в свою очередь посоветовать тебе поберечься. Одного из твоих братьев уже нет в живых, второй чуть не умер. Ты тоже сын своего отца, а поэтому и тебя может ждать та же участь.
Ипи презрительно рассмеялся.
— Я этого не боюсь.
— Почему? Ты тоже угрожал Нофрет и оскорблял ее.
— Нофрет? — В его голосе явно слышалось пренебрежение.
— Что у тебя в мыслях? — вдруг спросила Иза.
— Мои мысли оставь мне, бабушка. Могу заверить тебя, что Нофрет и ее загробные проделки меня мало волнуют. Пусть вытворяет что хочет.
За его спиной раздался вопль, и в покои ворвалась Хенет.
— Самонадеянный юнец! — воскликнула она. — Бросить вызов усопшей! После всего, что произошло? И на тебе даже нет амулета, чтобы защитить себя!
— Защитить? Я сам себя сумею защитить. Прочь с дороги, Хенет! Меня ждут дела. Эти ленивые землепашцы наконец-то почувствуют руку настоящего хозяина.
И, оттолкнув Хенет, Ипи удалился.
Иза не стала слушать жалобы и сетования Хенет.
— Перестань ныть, Хенет. Может, Ипи и знает, что делает. Во всяком случае, ведет он себя довольно странно. Лучше скажи мне вот что: говорила ли ты Камени, что это Себек убедил Имхотепа не включать Ипи в число совладельцев?