– Не могу, пока что, сказать наверняка, миледи Туманова, но обещаю, что узнаю ответ на этот важный вопрос. Вы ничуть не изменились, даже живя в такое гораздо более прагматичное и порою намного более жестокое время, чем родное нам с герцогом де Аверном Средневековье.
– Тут вы правы, я чувствую себя здесь чужой. У нас в чести такие ушлые дамы, как Вера Илина.
– Совершенно напрасно. Лила, соберитесь, что бы ни происходило, ничему не удивляйтесь. Чем скорее вы с Вальтером избавитесь от чар Альвевы, тем быстрее он сможет полностью адаптироваться к вашему времени и начать жить полной мерой. Как того хотела его возлюбленная – Абигайль де Рианор. Она отдала всё, чтобы дорогой для неё человек получил шанс вырваться из смертельной ловушки, подстроенной чёрной ведьмой.
Пара всадников неспешно проехала мимо Веры. Та даже дышать перестала. Так ей вдруг стало завидно. Ни один из многочисленных мужчин в жизни бизнес-леди не был столь заботлив и внимателен, как этот странный приятель бывшей подруги. Молодая женщина пообещала себе, что приложит все усилия, чтобы отбить такого сногсшибательного кавалера. Пухлые губки блондинки презрительно скривились, когда она увидела, как грациозна всадница с пепельно-русыми волосами в средневековом охотничьем костюме аристократки.
Далее всё происходило, как в полусне. Никто потом, даже соперники и сам Марат, так и не смогли сказать, откуда взялся могучий сокол. Он с приветственным клёкотом, в нём звучала ничем незамутнённая радость встречи, камнем бросился с небес к земле. Хищная птица устроилась на левой руке Лилы, не боясь поранить вновь обретённую хозяйку острыми, как бритва когтями. В карих с золотистыми искорками глазах было столько нежности и обожания, что девушка несколько опешила. Только, следуя совету призрачного лекаря, продолжала старательно делать вид, что всё так и задумывалось изначально.
Проследовав по периметру просторного поля, спутница Вальтера, приняв его руку, с достоинством спешилась и прошла на своё место в первом ряду на деревянных зрительских трибунах. Сокол удобно устроился на специально предусмотренном насесте и, склонив голову на бок, вопросительно посмотрел на свою миледи. Словно о чём-то безмолвно умолял.
Подошедшая Вера попыталась погладить блестящие пёрышки на спине у питомца бывшей подруги. Она едва успела отдёрнуть пальцы от просвистевшего в опасной близости от нежной кожи мощного крючковатого клюва.
– Вера, Гром – не кошка, а хищная птица. Прикасаться к нему могу только я! Ты, хотя бы, понимаешь, что твоя рука могла серьёзно пострадать? Мне бы совсем не хотелось, чтобы мой любимец нанёс тебе серьёзные увечья. Прошу тебя, никогда больше так не делай. В этот раз он просто предупредил, а в следующий ударит уже наверняка.
– Где ты откопала это чудовище? – директриса не скрывала своего неудовольствия от того, что сокол не позволил ей испытать совершенно новые ощущения.
– Старый друг помог нам достать это живое дополнение к костюму Лилы, – не вдаваясь в подробности, пояснил Вальтер.
Его голубые глаза искрились от смеха. Он пообещал себе, что сделает всё, чтобы по-королевски одарить Грома. Именно за то, что тот так ловко щёлкнул сообщницу Альвевы по наглому носу.
Подъехавший к ним на роскошном гнедом скакуне мужчина в чернёных стальных доспехах и с турнирным копьём наперевес оказался директором исторически-ролевого клуба «Роза Ланкастера» Маратом Серебряным. Он был в родстве со многими маститыми европейскими аристократическими родами. Карие глаза с презрением взирали на мир из-под шапки светлых, почти белых волос.
– Марат Серебряный, – спешившись и кинув поводья сопровождавшим его помощникам, холодно проронил он.
Проигнорировал Вальтера и Веру, но с интересом посмотрел на Лилу. Гром, распахнув мощные крылья, тут же выкрикнул боевой клич, почуяв, что незнакомец не принесёт его хозяйке, как и любой другой женщине или девушке, ничего, кроме разбитого сердца.
– Я вызываю Вальтера Авернина на поединок, чтобы доказать, что он, и вправду, так хорош в мастерстве зрелищной битвы, как утверждает госпожа Илина. Позвольте узнать ваше имя, миледи.
Лила, в лучших традициях средневековья, повела себя с достоинством оскорблённой вассалом королевы. Откуда ей было знать, что род де Рианор состоял в довольно близком родстве со многими могущественными династиями того времени?
– Лила Туманова. Ролевик, как вы поняли. Ну, и ещё помогаю Вере с бухгалтерией.
– Позвольте смиренно просить у вас ленту и защищать вашу честь на этом импровизированном рыцарском турнире.
Девушка строго посмотрела на Грома, и сокол подчинился, зло поглядывая на наглеца. Этому нахалу он бы с удовольствием не только вонзил в наглую физиономию острые крючковатые когти, но и со всей силы долбанул крепким клювом по темечку.
– Вынуждена отказать вам, милорд Серебряный. Так как эта милость уже обещана мессиру Авернину, – не выходя из роли герцогини Абигайль де Рианор, память прошлой жизни сейчас пришла на помощь самой себе благодаря висящему на шее кулону с двумя лаковыми миниатюрами. – Преклоните колени, возлюбленный мой.
При этих словах глаза на лоб полезли не только у Марата, но и у Веры. Маститое жюри тут же вполголоса стало обсуждать актёрские достоинства пары и делать пометки в блокнотах. Вальтер сразу понял, что чернёные доспехи сделаны не позже, чем в его родное время. Они явно были семейной реликвией и передавались от отца к старшему сыну. Как это было принято в аристократических семьях средневековой Европы.
Легко спрыгнув наземь со спины Кобальта, он позволил сослуживцам облачить себя выбранные заранее доспехи с гербом де Авернов на щите и кирасе. Когда оставалось лишь увенчать темноволосую голову шлемом с плюмажем из выкрашенных в алый и изумрудный цвета из страусиных перьев шлем с высоким забралом, тяжело опустился на одно колено. После чего позволил Лиле украсить лентой, вытащенной из причёски, древко турнирного копья под удивлённый ропот окружающих.
Глава 16
– Надеюсь, Вальтер, удача и воинское мастерство вас сегодня не оставят. Я буду молиться за вас и вашего соперника. Надеюсь, вы понимаете, что делить вам совершенно нечего. Поэтому не поддадитесь неистовству битвы, что таится до срока в крови любого мужчины. Совсем не желаю, чтобы мне пришлось краснеть перед высоким жюри за вас обоих!
– Как пожелаете, моя госпожа, – в глазах де Аверна, поднятых на девушку, плескалась нежность пополам с обожанием.
Выражение было сильно похоже на то, что навечно застыло в зорких и пронзительных очах Грома. Это заметил даже граф Серебряный.
– Проигравшим считается тот, кто первым вылетит из седла! – в голосе Лилы было столько стали, что Марат даже слегка смутился.
Он не привык, чтобы с ним разговаривали в подобном тоне.
– Предпочитаю до первой крови! – липкий, точно масляный, взгляд лощёного блондина девушке совсем не понравился.
Вера даже едва слышно выругалась и скрипнула от злости зубами. Ведь и этот записной ловелас тоже пытался подбить клинья к теперь уже бывшей подруге.
– Вы хотели носить мои цвета. Вам было отказано в этом! Неисполнение просьбы в данном случае означает вопиющее нарушение Кодекса рыцарской Чести. Скажите спасибо, что я не спустила на вас сокола. Имела полное право, так как рыцарь, претендующий на чужую возлюбленную, марает не только своё собственное имя, но и покрывает позором весь свой род!
– Миледи, не вижу у вас никакого залога любви!
– Могу доказать, что говорю правду! – с замиранием сердца Лила вытащила медальон с лаковыми миниатюрами, на ходу соображая, как объяснить этому приставучему хлыщу, почему на втором портрете изображено не её собственное лицо.
В голове прозвучал успокаивающий голос Генриха де Тиорела: «Смелее дитя моё. Вы вспомнили. Выпустили на волю заклятье, наложенное на эту вещь вами же. Так что, будете приятно удивлены, когда откроете половинки золотого сердечка».