— Я думал, дело уже закрыто, — заметил отец Карины Оберхольцер. — Полиция сказала, что произошел несчастный случай.
— Должно быть, с вами беседовали сотрудники местного отделения. Я служу в отделе убийств и ограблений.
— Она выпала. Из окна. — Рина Оберхольцер показала на соседнюю комнату, смежную с гостиной.
— По-вашему, они… те, другие полицейские… ошиблись? — спросил ее муж.
Ну как им объяснить? Подчеркнутая фамилия в телефонном справочнике…
— Не знаю, мистер Оберхольцер. Я расследую другое дело. Просто… Ее фамилия… Возможно, тут нет никакой связи…
— В мире столько зла!
— Скажите, миссис Оберхольцер, где работала ваша дочь?
— Она служила секретаршей в «Петрогазе». Уже много лет. В нашем городке для молодежи работы нет. Поэтому молодые люди заканчивают школу и уезжают в большие города. Мы, конечно, волновались за Карину. Такой большой город! И все же мы считали, что Кейптаун лучше, чем Йоханнесбург.
— Вы знаете ее здешних друзей, знакомых?
— Наша Карри была общительная девочка. Быстро обзаводилась друзьями… Часто писала нам о них. В ее письмах масса имен. Но только где же эти друзья были сегодня утром? Да, так живут в большом городе. Друзья ненадежные…
— Знакомо ли вам такое имя — Оливер Нинабер?
Родители Карины Оберхольцер покачали головой.
— Александер Макдоналд?
Нет. Они не помнят. У Карри было столько друзей…
Дрю Уилсон? Ферди Феррейра? Джеймс Уоллес?
Нет. Нет. Нет.
— Кто эти люди, капитан? — спросил отец Карины Оберхольцер.
— Они замешаны в другом деле. У вашей дочери был приятель?
Муж с женой переглянулись.
— Да, был… — нехотя ответил отец. — Он португалец. Католик.
— Вы знаете, где его можно найти?
— Сейчас он, наверное, на работе. У него ресторан в порту.
— Забегаловка, где торгуют рыбой с жареной картошкой.
— Как его зовут?
Рина Оберхольцер положила руку на плечо мужу.
— Да Коста, — сказала она с трудом. — Жулио да Коста.
34
Совещание проводили в конференц-зале. Кроме начальника уголовного розыска и де Вита собралась вся оперативно-следственная группа. Кроме того, пришли Гриссел и некоторые его люди.
Яуберт зачитывал вслух письмо от грабителя банков.
«Дорогой капитан Яуберт! Довожу до вашего сведения, что я — не маньяк с маузером. Также хочу сообщить, что я больше не буду грабить Премьер-банк, как и любой другой банк, пока вы не схватите маньяка с маузером. Мне жаль раненого фермера Шольца, но я не имею к этому никакого отношения.
Искренне ваш, Хамелеон (Солнышко)».
Яуберт перевернул письмо и показал всем присутствующим.
— Напечатано на машинке, — сказал он.
— Да, на машинке, не на принтере, — кивнул Гриссел.
— Вот сволочь, — сказал Фос. — Без ума от своих кличек!
— Вы ему верите? — спросил начальник уголовного розыска.
— Да, бригадир! — с уверенностью заявил Гриссел. — Он — не маньяк с маузером. Слишком они разные.
— Согласен, — кивнул начальник уголовного розыска. — Что вы намерены делать?
— Я намерен поймать его, бригадир, — сказал Гриссел.
— Ваш оптимизм не может не радовать.
— Есть у меня одно соображение. — Гриссел вынул из папки груду снимков и встал. — Если присмотреться, кое-что бросается в глаза. — Он начал прикалывать фотографии кнопками к доске объявлений. — Смотрите внимательно! — велел он. — И не спешите. Я тоже не сразу обратил внимание…
Он отошел в сторону, чтобы всем было видно.
— Одно остается неизменным.
Все прищурились, чтобы лучше видеть.
— По-моему, на снимках совершенно разные люди, — уныло проговорил де Вит.
— Блестяще, полковник. Вот что и я понял не сразу. Все лица выглядят абсолютно разными. Как будто перед нами не один и тот же человек. Но стоит вглядеться… Посмотрите на его нос! Посмотрите внимательно! Кончик слегка искривлен. Лучше видно издалека, потому что снимки нечеткие. На них один и тот же тип, только выглядит он каждый раз по-разному. И теперь я знаю, как его поймать.
— Как? — обреченно спросил де Вит. Видимо, он боялся, что Гриссел начнет нести чушь и начальник устроит ему публичный разнос.
— Полковник, тот, кого мы ищем, — профессионал. Не в смысле грабежа, а в смысле маскировки. Он прекрасно умеет обращаться с париками, усами и прочим гримом. Взгляните, как ловко он выдавал себя за старика! На снимке он и выглядит как старик. Вы только взгляните, какие у него морщины! Какая на нем одежда… Как если бы он играл роль в кино. Все соответствует. Для того чтобы обмануть камеру видеонаблюдения, столько ухищрений не требуется. Он профессионал, говорю вам. Он любит и умеет гримироваться. — Гриссел повернулся к аудитории: — Это его работа, его профессия.