Судя по всему, женщина, открывшая дверь, приходилась Маргарет Уоллес сестрой. Волосы у нее были короче и светлее, кожа усеяна едва заметными веснушками, глаза голубые, но сходство было разительным.
Яуберт объяснил, что ему нужно повидать вдову.
— Сейчас не самое лучшее время.
— Знаю. — Он неловко переминался с ноги на ногу. Ему было не по себе. Непрошеный гость.
Сестра досадливо вздохнула и пригласила его войти.
Собравшиеся в гостиной люди тихо переговаривались. Заметив Яуберта, все сразу замолчали. Должно быть, признали в нем стража порядка — по костюму, по габаритам, по манере держаться. Маргарет Уоллес сидела к нему спиной, но, увидев, куда смотрят другие, обернулась и тут же встала. Яуберт заметил, что вдова довольно далеко зашла на пути горя. Лицо осунулось, под запавшими глазами темные круги, вокруг рта морщины.
— Извините за беспокойство, — сказал он, чувствуя еще большую неловкость из-за тишины, воцарившейся в просторной гостиной, и укоризненных взглядов присутствующих.
— Пойдемте в сад, — тихо предложила она, открывая парадную дверь.
Легкий ветерок шелестел в кронах деревьев, но внизу был почти штиль. Маргарет Уоллес шла опустив плечи и плотно скрестив руки на груди — типичная вдова, сраженная горем. Яуберт повидал немало таких…
— Не смущайтесь. Я знаю, у вас такая работа. — Она попыталась улыбнуться.
— Вы читали сегодняшние газеты?
Она покачала головой:
— Их от меня прячут.
— Мое начальство… Есть версия… — Яуберт отчаянно пытался подобрать обтекаемые формулировки. Жаль, что сейчас с ним нет Бенни Гриссела. — Организованные преступные группировки на Тайване используют такие же методы. Мне нужно проработать эту версию.
Маргарет Уоллес посмотрела на него; порывом ветра прядь волос отбросило ей на лицо. Она отбросила волосы назад и снова скрестила руки на груди. Она ждала продолжения.
— Возможно, ваш муж вел с ними… с китайцами… дела… скорее всего, через третьих лиц. Вы не в курсе?
— Нет.
— Миссис Уоллес, я понимаю, как вам сейчас тяжело. Но если можно найти какое-то разумное объяснение…
— Разве вы до сих пор ничего не нашли? — спросила она так укоризненно, как будто сама уже давно знала ответ. Прядь волос снова упала на лицо, но она не обратила на нее внимания.
— Нет, ничего. — Интересно, подумал Яуберт, узнает ли она когда-нибудь о Лиззи ван дер Мерве и остальных женщинах, с которыми Джимми Уоллес проводил одну-две ночи.
— Его убили по ошибке, — сказала Маргарет Уоллес. — Произошел несчастный случай. — Вдова положила руку ему на плечо. — Вот увидите. По-другому и быть не может. — Она снова скрестила руки на груди.
Яуберт проводил ее до двери и, извинившись, сказал, что ему надо ехать. По пути домой он размышлял, почему количество деревьев в квартале прямо пропорционально величине дохода тамошних жильцов.
Было начало восьмого, но солнце стояло еще высоко над горизонтом. По обочинам шоссе в клубах выхлопных газов трусили любители здорового образа жизни. Яуберт закурил и задумался. Как поправить здоровье? Наверное, и правда стоит делать зарядку. Бег трусцой исключается. Он ненавидит бегать трусцой. Слишком он крупный для бега. Может, плавать? Да, это мысль. Не на скорость. Просто ради удовольствия. В памяти ожили воспоминания. Запах раздевалки в бассейне, ножная ванна с антисептиком, усталость после многочасовых тренировок, привкус хлорки во рту. Адреналин, поступающий в кровь при выстреле стартового пистолета.
Под дверью он снова обнаружил письмо.
«Почему не отвечаешь?»
У него засосало под ложечкой — как в детстве. В Гудвуде, за кинотеатром на Фортреккер-роуд, была аллея, где гоняли мотоциклисты. Ему было лет восемь-девять. И каждый субботний вечер он смотрел в темную аллею с любопытством, которое все больше поглощало его. Разум говорил: беги. Пробегись по аллее, как ветер, — всего один раз. Но страх и неуверенность в собственных силах тяжким грузом давили на него. Он так ни разу и не решился пробежать по аллейке. Яуберт поехал в Блауберг, купил жареную курицу и съел ее в машине, глядя на спокойный океан. Потом поехал домой — читать.
Поздно вечером зазвонил телефон. Яуберт отложил книгу Уильяма Гибсона, снял трубку и услышал голос Клуте из управления общественных связей: