– Могу я спросить, у кого?
– Нет. Вы отправитесь надоедать этому человеку, и в следующий раз, когда мне понадобится его помощь, он пошлет меня куда подальше.
– Пусть так, – согласился Фару, делая широкий жест рукой, чуть не выбив при этом глаз Элен. – Не важно.
– И все предшествующее, кстати, тоже. У вас забавный способ вести дела, Флоримон. Все так, как и должно было быть. Вы проверяете все или ничего.
Он не рассердился:
– Я веду дело как считаю нужным и проверяю то, что должен проверить. Вот и все. Я отчаиваюсь заставить вас когда-нибудь отказаться от ваших гнусных привычек. Черт возьми! Вместо того, чтобы честно мне признаться, что вы там были...
– Послушайте, старина. Может, я и в самом деле поступаю как олух. Причина верно в недостатке денег. Когда плохо с платежеспособностью, это отражается на остальных способностях. Поставьте себя на мое место. Я прихожу к этому ростовщику, целые четверть часа с ним спорю, потом узнаю, что его прикончили. Так как я уже имел с ним дело, – это правда, я не обманул вас по телефону, – мое имя должно фигурировать в одном из его списков. Тогда я сказал себе: Фару, узнав о смерти ростовщика, начнет интересоваться моим молчанием. Я не подумал о том, что мог оставить отпечатки. Все мои мысли сводились только к старым следам, к записям. В таких обстоятельствах лучше не давать повода заподозрить, будто уклоняешься от ответственности... Но, не желая, чтобы вы воображали Бог знает что, я умалчиваю о моем присутствии там в роковой день.
– Да, да. Не важно, что все эти хитрости и предосторожности, отдающие идиотизмом, рискуют сыграть с вами дурную шутку в ближайшее время. Не знай я, что вы не убийца...
– А! Так я не убийца?
– Не мелите чепуху.
– Так ведь, кто знает...
– Если бы я пришел с враждебными намерениями, я был бы не один... Мне хотелось вас немного припугнуть, проучить... Если бы только это хоть что-то дало в вашем случае, да?
– Хм-м... В общем-то... спасибо, что сняли с меня этот груз. Кто он?
Фару ответил уклончиво:
– Один тип, который тоже оставил свои отпечатки. Не на оружии. Что до орудия убийства, то его рукоять вытерли. Но в других местах, там, где он не думал, что их оставит. Один наш старый знакомый... Вам повезло, Бурма. Может, я идиот, но между "потрясающим" детективом и бывшим заключенным, я выбор сделал.
– А! Это и есть "любопытные отпечатки"?
– Да. Кабироль занимался не только ростовщичеством. Он также понемногу скупал краденое, и как все скупщики, исполнял роль хранителя для некоторых мошенников. Такие связи опасны. Иные из этих проходимцев в определенных обстоятельствах испытывают настоятельную нужду в деньгах.
– К сожалению, не только проходимцы. Вы задержали этого типа? Я ничего не видел в газетах.
– Пока нечего и видеть. У парня длинные ноги. А теперь не пойти ли нам позавтракать? Нельзя сказать, что у меня на вас зуб. Я приглашаю.
Протяжным зевком я прикрыл удовольствие от того, что так хорошо обернулся разговор, который мог закончиться гораздо хуже.
– Очень мило с вашей стороны... Итак, что этот тип такой длинноногий?
– Да. Куда пойдем? Вы не знаете какого-нибудь доступного ресторанчика неподалеку?
Не хочет больше говорить об этом? Как угодно. Меня это не угнетало. А если он рассчитывал поймать меня, ожидал, что я проявлю нетерпеливое любопытство, придется ему перебиться.
– В двух шагах.
Мы отправились обедать втроем. Обед прошел спокойно. Во время десерта в зал вошел продавец газет, предлагая их у каждого столика. Я купил "Крепю", "Суар", "Франс-Суар" и "Пари-Пресс". О Кабироле они писали не больше, чем утром или накануне. Никаких намеков на последние подозрения полиции в адрес человека с "любопытными отпечатками".
– Скрываете информацию в голубых далях?
– Это вы точно заметили, что в голубых, – рассмеялся полицейский.
– Почему?
– Просто так.
– А?..
Я просматривал "Крепю" в поисках заметки, которой не находил, и наткнулся на одну, которой не искал: рассказ о крупной облаве, проведенной прошлой ночью в увеселительных заведениях, где "певицами" в основном выступали переодетые мужчины.
Все выстраивалось, у меня словно глаза открылись.
– Вы знаете Кювье, Фару?
– Это кто такой?
– Один малый, имеющий улицу в пятом квартале. Но права на нее он получил потому, что был ученым, головоломтоло...
– Палеонтологом, – поправила Элен.
– Мерси... Этот Кювье, старина Фару, по одному осколку ископаемой кости в две секунды восстанавливал вам полный скелет любой доисторической твари.
– Ну и?
– Я – человек в духе Кювье.
– Скромен, как всегда. Ладно, – он посмотрел на часы, – у меня нет времени выслушивать ваши клоунады. Я должен возвращаться в контору. – Он подозвал официанта заплатить по счету.
– Думаете, ваша команда задержала Жеманницу? – мягко поинтересовался я.
Комиссар перестал считать деньги.
– Что? – поперхнулся он. Я улыбнулся:
– Длинные ноги, специфические наклонности, облава по особенным заведениям, внезапно установившееся молчание о сбежавшем из тюрьмы и еще находящемся в бегах, тип, который может нуждаться в деньгах, – беглец наверняка нуждается, – короче, я говорю: Латрюи или Латюиль, по прозвищу Жеманница.
– Латюи.
– Я не был уверен насчет фамилии. Угадал?
– Да. Но держите при себе свою блестящую догадку. Если вдруг малейший намек на нее выйдет из-под пера Марка Кове, к примеру, я воспользуюсь тем, что в тот день вы наследили на улице Фран-Буржуа, чтобы устроить вам массу неприятностей.
– С чего бы я стал рассказывать Кове? Плевать мне на него.
– Тем лучше.
– Итак, по-вашему, Кабироля прикончил Жеманница?
– А вы предпочли бы оставаться под подозрением?
– Нет, черт возьми. У вас прекрасный подозреваемый, сберегите его.
– Это больше, чем подозреваемый. Я уверен. Эти профессиональные голубые...
– Что? Он бисексуал?
– Он – что?
– Ну, так называют периодических гомосексуалистов, продажных мужчин, которые кормятся из двух кормушек. Потому что временами они позволяют себе поразвлечься с девушкой. Их еще называют биметаллистами. Не знали? И чему вас только учат в школе полицейских? Итак, вы говорили, что эти профессиональные голубые...
– ...рано или поздно кончают ударом ножа. Наверно в припадке отвращения, не знаю.
– Теперь вы впадаете в психоанализ, Фару? Не смешите меня. Если цель убийства – кража...
– Да. Но есть еще кое-что... По роду службы полицейским случается сталкиваться с крайностями и не рекомендуется вспоминать такое за столом... Рискую лишить вас аппетита.
– Неважно. Мы уже закончили.
– Да. Но в присутствии юных девушек...
– Элен давно не из их числа. Надеюсь, по крайней мере...
Фару встал, пожимая плечами:
– Удару ножом предшествовала небольшая вакханалия. Мы обнаружили следы губной помады на губах Кабироля...
Он скорчил гримасу, вытер рот и заключил:
– И есть ведь люди, которым это нравится...
* * *
– Так, так, Нестор Бурма! – кокетливо заметила Элен по возвращении в контору. – Об этом вы мне не говорили!
Я рассмеялся:
– Успокойтесь, дорогая. Флоримону я тоже не все рассказал.
У Элен заблестели глаза:
– В самом деле? Ну что ж, если в следующем месяце я останусь без зарплаты, так хоть по уважительной причине.
– Какой же?
– По той, что вы будете в тюрьме Санте.
В этот момент зазвонил телефон. Это оказался Роже Заваттер с первым устным отчетом:
– Алло. Скажите-ка, патрон, речь в самом деле идет о типе по имени Морис Баду, а? Я не ошибся насчет личности? Может, волноваться поздновато, но лучше поздно, чем никогда...
– Морис Баду, – подтвердил я, – проживает на улице Тэмпль, такой...
– ...худышка, ростом метр с кепкой, очкарик, и вид как у учителя, проглотившего линейку...