Прошло минут десять. Наконец, раздался стук в дверь.
- Войдите!
Дверь отворилась, но это оказался вовсе не официант. Это была Чин. В руке у нее был поднос с чайником, двумя чашками и всем необходимым для чаепития. Ловко балансируя, она поставила все это на курительный столик перед Джоном.
На ней было легкое платье из голубого шелка и мягкие пестрые туфельки.
- Не вставай, Джон, - очаровательно улыбнулась она. - Я поухаживаю за тобой.
Но он уже забыл о чае. В своем наряде она была так прелестна и в то же время так чиста и невинна, что он не мог оторвать от нее взгляда.
- Ты так смотришь на меня, милый, будто хочешь раздеть меня, - томно протянула она. - А ведь на мне почти ничего нет.
Джон ничего не ответил. У него буквально язык отнялся, и когда она присела рядом с ним на диван, он молча протянул к ней руки и попытался обнять ее, но она ловко вывернулась.
- Не надо спешить, милый... Уж если ты не против доказать свою любовь, то мне необходимо привести себя в порядок...
В следующий момент она упорхнула в ванную комнату, и Джон услышал шелест сбрасываемой одежды, а потом шум воды.
Непроизвольно перед его глазами всплыло ее юное мальчишеское тело с маленькими, словно еще не развившимися грудями, и кровь в нем так вскипела, что он не мог больше совладать с собой. Он вскочил и бросился в ванную. Дверь не была закрыта, и Джон увидел Чин, стоявшую под душем. Наяву она показалась ему еще прекраснее, чем в воображении.
Увидев его, Чин удивилась, но ничуть не смутилась. Она лишь повернулась к нему боком, точно пытаясь скрыть от него свои прелести, но это удалось только частично. Скрыв одни, она подчеркнула другие. А Джон уже был рядом с ней. Быстро отключив воду, он схватил Чин обеими руками, и прижал ее к себе. Она не сопротивлялась. Вероятно, сказывались вековые обычаи китайцев - женщина обязана покорно подчиняться любым желаниям мужчины. К тому же, она ведь сказала, что любит Джона, а в такой ситуации это много значило.
Поэтому после долгого страстного поцелуя, когда они оба чуть не задохнулись, она немного скользнула вниз и внезапно застонала. Джон почувствовал, что словно растворяется в ней. Так они и продолжали стоять некоторое время. Чин первая пришла в себя и, подняв лицо к Дрейку, прошептала:
- Может быть, перейдем в кровать? Там нам будет намного удобнее, милый...
Не выпуская ее из объятий, словно боясь, что иначе она упадет и разобьется, Джон понес ее из ванной, мокрую и свежую, как капля росы, будучи уверенным, что эта женщина даст ему такое блаженство, какого он до сих пор еще не испытывал...
Десять часов вечера.
По дороге, ведущей вдоль побережья, ехали с равными интервалами, приблизительно в пятьдесят ярдов, шесть машин. Это были военные вездеходы.
Ночь была темной, луна еще не взошла, и на темном небе ярко сверкали звезды. Сегодня Джону Дрейку не надо было искать Южный Крест. Время от времени им на пути встречались маленькие рыбацкие деревушки. Дорога становилась все хуже и хуже и скоро превратилась в проселок - узкий и неровный, с глубокими колдобинами. Он извивался в болотистых джунглях.
Первая машина, в которой сидели лейтенант Хаслан, Дрейк и еще двое сержант и унтер-офицер, - остановилась на небольшом ровном пятачке, расположенном около дороги. Вскоре к ним присоединились и другие машины. В ночной тишине прозвучали тихие команды, и тридцать великолепно вооруженных человек продолжили свой путь.
Дорога становилась все уже и уже. Под сапогами шуршали и ломались сучья.
- Тихо!
Это слово передавалось от человека к человеку.
- Стоять на месте!
Лейтенант и Дрейк начали пробираться дальше, пока не увидели море, в котором отражались звезды. Чин Фу Си не солгала. Ярдов на пятнадцать в море был выдвинут самодельный причал. Согласно ранее обговоренному плану, мужчины разделились.
Вокруг царила тишина. Лишь где-то в ночи квакали лягушки, трещали цикады и вспугнутые во сне птицы издавали дикие звуки. Очень медленно текло время.
Было уже половина двенадцатого, а вокруг по-прежнему никакого движения. А потом все-таки послышался рокот моторов. Казалось, что к заливу приближаются два или три грузовика. Затем моторы смолкли и по заболоченной дороге проскользнули какие-то тени. Послышалось шлепанье босых ног, зазвучали приглушенные голоса.
Дрейк начал их пересчитывать. Человек двадцать, не меньше. В это же время в море вспыхнул красный свет. Кто-то просигналил три раза. С берега ответили.
Вскоре замолк и шум корабельной машины. Видимо, корабль уже причалил к пристани. Послышались возгласы. Туда и сюда деловито засновали люди. Из трубы корабля внезапно посыпались искры, что позволило Дрейку разглядеть его контуры. Водоизмещение посудины не превышало двухсот тонн.
Загремели цепи, на короткое время вспыхнули огни, послышались какие-то таинственные шорохи и шаги по палубе. Вскоре люди начали возвращаться обратно на берег, у каждого на спине что-то находилось. Так повторилось несколько раз. Люди сгружали что-то с корабля, и Дрейк уже догадывался, что именно. Но напрасно он ждал появления ящичка, в котором должен находиться аппарат - его не было.
Шум моторов! Как и было договорено, лейтенант Хаслан, забрав с собой половину людей, побежал обратно к машинам. Джон остался на месте. Из пароходной трубы вновь посыпались искры. Раздались возбужденные голоса, зазвенела якорная цепь.
В этот момент из кустарника выскочил какой-то человек и кинулся в сторону сходней. В правой руке он что-то держал. Сперва Дрейк не мог различить, что было у него в руке, но потом, когда на бегущего человека упал сноп света, он увидел, что в руке у человека ящичек кубической формы с ручкой. Наконец, незнакомец добрался до сходней и взбежал на палубу.
Дрейк поднес к губам свисток и в следующее мгновение ночную тишь прорезал резкий свист. Это был условный знак... Подняв своих людей из засады, Дрейк помчался во главе их в сторону корабля, но он не успел. Корабль уже отчалил. Сходни еще какое-то время болтались за кормой, а потом их быстро втянули на палубу.