Позади него змейкой вилась вниз дорога, с одной стороны жавшаяся к горам, с другой обрывавшаяся в бездонную пропасть. Длинная колонна машин плелась за ними, как утята за матерью. Он повернул голову, прижав влажные ладони к коленям, и уставился вперед. Впереди дорога была пуста. Под ним в багажном отделении трясся проклятый коричневый чемоданчик…
Он скрипнул зубами. Как он ввязался в это? И зачем? Деньги ему не нужны, даже часть этих денег. А если он станет их тратить слишком много, все узнают. И как их тратить? Его содержание было более чем достаточным, его хватит на всю жизнь. Ему гарантировано отличное место в юридической фирме крестного отца, доход от этого предприятия пойдет отдельно от его доли в семейном капитале.
Он обручен с хорошенькой и богатой девицей. Тогда зачем, черт побери, он ввязался в эту аферу?
Ответа не было. Должно быть, всему виной раннее утро в Гэви, или двойной джин с тоником, или… или что? Какую причину он мог назвать себе, а уж тем более полиции? А какую причину полиция примет? Никакую, он это знал. Никакую, и будь он на их месте, тоже не принял бы. Старое животное чувство стадности — не оправдание, он это понимал. Тогда что?
Автобус добрался до перевала, замедлил ход, словно переводя дух, когда водитель переключал передачу, и покатил под гору. Приближалась развилка на Пираор. Проехали мимо водонапорных резервуаров, мимо холмов странных очертаний, обрисовавших край плато; автобус увеличил скорость, начиная оставлять позади вереницу менее мощных машин. Рикардо заставил себя подавить чувство отчаяния. Это не поможет, особенно сейчас, сейчас пора было думать, использовать свои извилины. Должен быть выход, но какой? Успокоиться, — сердито скомандовал он себе, — думай, думай! Выходов много, какой избрать?
Кажется, сработало. Впервые со времени отъезда из Рио его мозг начал сосредотачиваться на решениях, а не на повторении проблем. Во-первых, он может вернуть деньги, но он понимал, что это ничего не решит. И не освободит его от обвинений. Это лишь облегчит полиции задачу его выследить. Можно, конечно, принести коричневый чемоданчик в участок и признаться, освободив полицию от поисков. Рикардо покачал головой; ни одна из этих идей не казалась ему приемлемой, но по крайней мере он начал думать.
Какая еще есть возможность? Ну, он мог выйти из автобуса возле Вольта Редонда, у проселка, где спрятана его машина, и просто оставить коричневый кейс в автобусе. Забыть о деньгах. Сделать вид, что их не существует, что Альваро не оставлял их у платформы. Рикардо сердито прищурился при этой мысли. Могла ли Рамона быть возле платформы, когда Альваро оставил чемоданчик, наблюдая и проверяя? Или Умберто? Он их не видел, но это ничего не значило; ведь он их не искал. Другая мысль пришла ему в голову, сделав неважной первую. Он не мог оставить деньги в автобусе и рассказать им глупую историю о том, что Альваро не пришел. Коричневый кейс вскроют как невостребованный багаж на автостанции Сан-Пауло, и через пять минут эта новость прозвучит по радио и попадет в газеты.
Он нахмурился, тщательно обдумывая другую идею. Можно взять коричневый кейс из автобуса, на обратном пути в Рио заехать на стоянку якобы из-за поломки, и когда дорога будет свободна в обе стороны, сбросить чемоданчик со скалы. Шансы, что его скоро найдут, чрезвычайно малы, никто по этим пропастям не лазит. Незачем. А если кто-нибудь наткнется на чемоданчик, захочет он нести находку в полицию? Ни в коем случае. А потом можно рассказать, что Альваро ничего не принес. Это приведет к новым проблемам, но обдумывать проблемы следует в порядке поступления.
Рикардо выглянул в окно и удивился. Нелегкие размышления заняли гораздо больше времени, чем он предполагал. Они были уже далеко за Пираф и приближались к повороту на Вольта Редонда. Хорошо, что он спохватился!
Он поднялся, потянул шнур звонка. Темные очки водителя поднялись к зеркальцу. Рикардо встал, бормоча извинения соседу по сиденью, и проскользнул в проход. Он прошел вперед по автобусу, пригнулся, разглядывая местность, и указал вперед. Он стал вдруг спокойным, уверенным, довольным, что у него есть план. Пусть это решение неверное, но в такой обстановке верных просто не было. Он снова молча показал, водитель начал тормозить.
— Это глупо! — Вильсон пытался скрыть свое раздражение, возясь с регулировкой фокуса. — После Гуабате будет лучше, дорога там, как стрела. Но здесь? Либо их не видно вообще, либо мы сверху над ними и бинокль не нужен. Я не говорю о попытках отрегулировать фокус, когда так трясет. Если они когда-нибудь остановятся у обочины, мы упремся прямо в их выхлопную трубу!
Да Силва был глух к жалобам.
— Просто будь уверен, что мы преследуем «Вьякао Комет», — приказал он, — а не другой рейсовый автобус. Или передвижной фургон.
— Это «комета». Ни в чем другом я не уверен, но в этом — точно.
— Ты правильно все делаешь. Просто продолжай следить.
— Зачем следить? — продолжал негодовать Вильсон. — Я видел их на перевале и пару раз — за десять миль после него. Единственно в чем я уверен, это что мы их не обогнали.
Вильсон опустил бинокль и протер глаза.
— Если ты не подтянешься ближе, чтобы видеть их без этой портативной обсерватории, что будем делать?
— У нас нет времени что-то менять. Просто продолжай следить!
— Какого черта они не сделают этот прибор удобнее? — пробормотал Вильсон, опять поднес бинокль к глазам и вдруг взволнованно подался вперед. — Зе! Горит стоп-сигнал, я думаю, он останавливается! Попытайся не дергать машину, а?
Он опустил бинокль, качая головой.
— Ушли за поворот, но я почти уверен, что автобус останавливался.
— Это было бы логично, — кивнул да Силва. — Я торможу, продолжай следить.
Вильсон снова поднял бинокль, такси обогнуло скалу, замедляя ход. Вильсон вдруг сел.
— Зе, я вижу, он остановился.
Да Силва инстинктивно нажал на тормоза, отводя машину с дороги, ровно работал мотор, ожидая следующих команд. Впереди видны были крохотные красные точки стоп-сигналов, и нечеткие очертания чего-то, что невооруженному глазу могло показаться и автобусом, и сараем.
— Ну?
— Я думаю, это вполне может быть наш тип, — Вильсон был явно удивлен. — Молодой парень, лет двадцати с небольшим, стрижка ежиком, усы, спортивная куртка, стоит возле автобуса, ожидая багаж, водитель отрывает багажник… — Голос Вильсона взволнованно дрогнул. — Эй, он вытаскивает слишком много сумок; уже больше шести… Нет, все в порядке, он их вынул, чтобы достать вещи, которые стояли сзади. Вот теперь все в комплекте… два чемодана, один средний, один небольшой, остальные укладывают назад. Не могу сказать, какого они цвета, но мне нравится количество. — Он усмехнулся. — Как мы и ожидали.
— В яблочко! — да Силва был доволен. — Джекпот. Если мы, конечно, не ошибаемся.
Вильсон покрутил фокус и довольно кивнул.
— Вот, так лучше. Так, водитель забирается назад.
— А парень?
— Вынимает из чемодана велосипед…
— Что?
— Шучу, не кипи. Он все еще стоит там. Автобус уезжает…
Да Силва видел, как удаляются две маленькие красные точки. Голос Вильсона звучал, как у комментатора исключительно медленного спортивного соревнования.
— Он все еще стоит там. Вероятно выжидает, чтобы убедиться, что автобус действительно уходит и никто за ним не следит. Или ждет, чтобы кто-нибудь его подобрал. Нет, теперь парень наконец двигается… Идет в нашу сторону… — Вильсон нахмурился. — Он исчез. Там должно быть дорога, она уходит куда-то за бугор там наверху или за ним. В бинокль кажется, что он сквозь землю провалился.
— Там у него машина, — с едва скрываемым триумфом заявил да Силва. — Продолжай следить.
Вильсон отнесся и к его заключению, и к ненужному совету с высокомерным презрением, которого они заслуживали.
— Надеюсь, что машина там. Жаль, если бы после наших блестящих умозаключений мы увидели его выезжающим на осле или он не появился вовсе… — он замолк и подался вперед, восхищенно воскликнув: — Вильсон и да Силва, встаньте и примите посвящение в анонимные алкоголики с пальмовой ветвью Детективов Года! Из-за бугра показался автомобиль, ожидая, пока пройдут машины. Похоже, красная спортивная машина. Теперь он виден весь. И поворачивает сюда…