«Боится, что увожу из Первозванска портрет «Молодого человека с молитвенно сложенными руками», — злорадно решила про себя Ольга и не преминула уколоть администратора.
— Александр Тимофеевич, что это вы все время к картине Матвеича приглядываетесь? Разве не видно, что она куда больше, чем сорок восемь на пятьдесят? Или вы уже перестали доверять собственному глазомеру?
Меняйленко дернулся, смешался и не нашелся, что ей ответить, ну а потом их разговор принял другое направление, и о картине, подаренной Матвеичем, было забыто окончательно. Зато теперь, поглядывая в окно купе на пролетавший мимо унылый февральский пейзаж, Ольга представила ее себе во всех деталях.
«А что? — подумала она. — Хорошая картина. Повешу у себя в комнате и всякий раз, глядя на нее, буду вспоминать Усолыдево и мои там приключения. Если... Если меня, конечно, не пристрелят».
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Прошло два дня после возвращения из Первозванска, и перспектива смерти от пуль бандитов стала казаться Ольге все менее и менее вероятной.
Впрочем, у нее просто не оказалось времени, чтобы размышлять над всем этим, поскольку ее закрутила жизнь и понесла без остановки по бурным волнам действительности. В редакции ее встретили чуть ли не шампанским и с триумфом водили по коридорам, как некую чудную и прелестную иностранку, пока она не оказалась в кабинете у Арманда Грантовича. Светик, секретарь редакции, только завистливо втянула в себя воздух, увидев ее новый «прикид». Устраивая девушку в кресле и угощая чаем — у Арманда, по обыкновению, кто-то сидел, — Светик за несколько минут выложила ей все редакционные сплетни.
— Тут о тебе только все и говорят, — между прочим сообщила она. — Арманд готов тебя за материал из Первозванска просто на руках носить. Давно, говорит, в газете не было такого забористого материальчика. Ждет продолжения. Еще что-нибудь принесла? Так сказать, с пылу, с жару? — поинтересовалась она не без ревнивого чувства. Она сама пыталась писать, но пока что из-под ее пера не вышло ничего, что могло бы вызвать сенсацию вроде той, что вызвала статья Туманцевой.
— А то как же, — ошарашила Ольга, устанавливая блюдце и чашку с чаем на обшарпанный подлокотник, чтобы продемонстрировать пачку отпечатанных страниц. В дорожной сумке у нее оказались совершенно новая портативная машинка «Оливетти» — подарок Меняйленко.
Светик со всех сторон обошла Ольгу, рассматривая ее английский деловой костюм «Леди Бельфлор» табачного цвета и высокие, без единой морщинки сапоги.
В это время дверь кабинета открылась и выпустила посетителя — одного малоизвестного политического деятеля, которому очень хотелось сделаться известным. Ольга поднялась с кресла и прошла к Главному.
Пробыв там с четверть часа, она снова оказалась в предбаннике, но уже не составителем грошовых «информашек» объемом в три-четыре строки, а корреспондентом с правом на еженедельные обзорные репортажи из светской жизни столицы, а также на собственные стол и стул в помещении редакции.
— Не сильно врала, когда писала? — строго спросил Арманд, похвалив первую часть статьи и одарив девушку пахнущим свежей типографской краской номером «Событий недели», где ее творение было напечатано. — Я это к тому говорю, что в твоих писаниях некоторые важные персоны затронуты. Вроде бы все логично, даже кое-какие факты интересные приводятся, но, сама понимаешь, — тут Главный облокотился о стол и смерил ее внимательным взглядом восточных, с поволокой глаз, — нам судебные процессы сейчас ни к чему. Жарехи и так во, выше крыши.
— Перебьются, — сказала Ольга, небрежно помахав газетой в воздухе, — проглотят, как миленькие. Ну а если начнут возникать, всегда можно объявить, что шапка горит, прежде всего, на воре. Кроме того, — она со значением посмотрела на Арманда, — у меня был хороший консультант. Из местных. Очень информированный.
— Об этом уже все догадались, — проворчал Арманд, останавливая взгляд на безукоризненной экипировке своей сотрудницы, которая даже на него, человека далекого от веяний моды, произвела впечатление. — Костюмчик этот и пальто новенькое, часом, не консультант подарил?
— Консультант подарил мне печатную машинку «Оливетти» с дисплеем, — хладнокровно поставила его в известность Ольга, — а костюмчик — совсем другой человек. Коль скоро я теперь буду вести в нашей газете раздел светской хроники, мне и выглядеть надо соответствующим образом. Или, может быть, мне пальто от «Баленсиага» редакция купит?