Прикусываю губу до крови и, почувствовав боль, а после и металлический привкус во рту, слегка успокаиваюсь.
Поднимаю руку, чтобы дотронуться до мужского плеча. Она сильно подрагивает. Меня вдруг окутывает липкий страх. Слишком нереально всё, что было произнесено и происходит сейчас. Надо скорее действовать, иначе сама себя с ума сведу. Ладонь замирает в миллиметрах от чёрной ткани пиджака. Я смотрю на неё как заворожённая, так и не решаясь коснуться. Делаю глубокий вдох, как перед прыжком в холодную воду. И вынуждаю руку преодолеть эти миллиметры, притрагиваясь к мужчине.
Он вздрагивает, как от разряда электрического тока, и резко оборачивается. Еле успеваю отдёрнуть конечность. Поднимаю лицо и встречаюсь с ним глазами. Взгляд такой, будто видит меня впервые.
- А как меня звали? - зачем мне эта информация не знаю, спрашиваю, просто чтобы разрушить эту окутавшую всё вокруг тишину.
Наставник в недоумении приподнимает бровь, а после, на его лице появляется ухмылка.
- Надежда, - выдыхает Смерть. - В детском доме над тобой знатно подшутили сотрудники, - хохочет он. - Последняя Надежда - фамилия и имя. Отчество ты мне так и не назвала.
- Действительно забавно, - улыбаюсь я, мысленно повторяя бывшее когда-то моим имя.
- Тебе и тогда нравилось, потому и не стала менять, - проговаривает Наставник, небрежно убирая выбившийся локон с моего лица.
Останавливаю движение его руки, перехватив за запястье и отодвинув ладонь.
- Хватит, мне надоело! - моё самообладание дало трещину.
Или это храбрость вспомнила, о своём наличии?
- Рассказывай, что ты сделал со мной!
Пальцы сильнее сцепляются на руке Смерти, отчего-то это придаёт мне уверенности. Я с вызовом смотрю на мужчину, ожидая ответа. Надеюсь, моя решимость легко считывается, потому что мысли о возможных последствиях, совсем некстати лезут в голову.
- Говори же! - выкрикиваю я.
Наставник выворачивает свою конечность из моего захвата, перехватив инициативу, и теперь моё запястье у него в заложниках. Ещё одно неуловимо быстрое движение, и вот я стою к нему спиной с заломанной рукой, что не даёт возможности отодвинуться, не причинив себе вреда. А он выдыхает мне в самое ухо:
- Я расскажу. Но не потому, что ты того требуешь, - рывок и я вскрикиваю от боли, но продолжаю упорно стоять прямо. - А поскольку этого хочу я. Так что будь послушной девочкой и не выпендривайся больше.
Меня отшвыривают к перилам, где я и замираю. Смерть подходит сзади и берётся за металлическое ограждение по обе стороны от меня. Встаёт вплотную, вдавив в кованную решётку. Даже если я и дальше не буду двигаться, то боль и синяк под животом всё равно обеспечены.
Опять в унизительной ловушке: спереди давят остроконечные перила, в ягодицы упирается возбуждённое мужское достоинство.
- Зараза - еле слышно выговариваю сквозь зубы.
- Ты что-то сказала? - двумя пальцами подцепив мой подбородок и повернув лицом к себе, осведомляется мужчина.
- Нет, - поспешно отзываюсь я, нервно сглатывая подступивший к горлу ком.
- Вот и умница, - большой палец очерчивает мои губы. - Ты собиралась слушать, так что захлопни свой славный ротик, а то я найду ему более подходящее занятие, - ещё сильнее вжимает в ограждение, давая осознать, чем именно будет занят рот в случае непослушания.
Угроза недвусмысленная, а потому я активно стараюсь слиться с решёткой, да и вообще не подавать признаков своего существования. Только тот факт, что я прекращаю даже моргать, не производит должного эффекта. Смерть всё так же водит пальцем вдоль моих губ, задумчиво следя за его передвижениями.
Моё терпение подходит к концу. Надоело бояться!
Я уже собираюсь напомнить этому озабоченному, что ожидаю от него услышать, как вдруг в сознание начинают врываться чужие воспоминания.
Будто смотрю кино в быстрой перемотке: стремительно сменяющие друг друга цветные картинки и совершенно никакого звука.
Наша первая встреча: он смотрел на меня со стороны довольно долго, пока я этого не замечала. Но вот поманила его к себе. Завязался непринуждённый разговор. Он проводил меня домой. Оказывается я проживала недалеко от этого моста.
Следующее свидание уже у меня в квартире. Обстановка в ней, мягко говоря, небогатая. Обшарпанных стен, конечно, нет, всё чисто и аккуратно, но денег явно хватало исключительно на скудную пищу. Мы сидели на кухне и пили чай с шоколадным тортом, что принёс Смерть. Снова беседы до самой ночи.
Подобных встреч произошло много и неизменно на кухне в моём жилище.