- Страх, это я! - само собой вырвалось у меня.
Ответа не было. Не расслышал? Или не хотел открывать?
Но вот, наконец, звякнул замок, и дверь отварилась, впуская нас. Смерть предпочел скрыться за полотном, и, не заходя в квартиру, мы его не видели.
Увидев брата рыжий присвистнул, я же чуть не вскрикнула, но вовремя зажала рот рукой.
Теперь мне стало понятно почему Наставник не приходил ко мне все то время, что я восстанавливалась после того как меня в очередной раз разрывало телепортом, я то наивно предполагала, что он все ж заботился о моем самочувствии, но сейчас смотря на Смерть я поняла, как сильно ошибалась. Страх больше всего походил на мертвеца: серо-зелёная кожа, окутанная красной паутиной рубцов. Было видно, что каждое его движение вызывает боль.
- И я рад вас видеть, - брюнет изобразил улыбку, больше похожую на оскал.
- Какого... - косой взгляд Благородного на меня, - почему ты не в лазарете?
- Ты меня отчитывать пришел? - искренне удивился брюнет. - Тогда можешь проваливать!
Он резко развернулся, что б открыть дверь и зашипел от боли. Рванула к нему, но была остановлена поднятой рукой:
- Вот только жалости мне еще не хватало в собственном доме, - зло рыкнул Страх, после чего глубоко выдохнул и продолжил уже более миролюбивым голосом: - Тему с лазаретом - закрыли! Про мое самочувствие тоже не интересуемся! Если все устраивает, то прошу в кабинет, там поговорим.
И пошел мимо нас в комнату. Мы переглянулись, Благородный пожал плечами и отправился следом. Меня же словно пригвоздило чувством вины. Стояла и смотрела на удаляющихся мужчин. На пороге они остановились, Страх не громко выругался, но мотнув головой все же зашел, рыжий последовал за ним.
«Интересно, а который из них старший?», - неожиданно выдало подсознание. О чем только не начинаешь думать, когда изнутри раздирает вина. Она подобно кошке усаживается на грудь, а после начинает запускать в тебя когти, монотонно, медленно и слишком болезненно. Вот разум и старается переключиться на что-то нейтральное, дабы не мучиться.
Пока я предавалась размышлениям, мужчины в кабинете что-то разбили. Уже догадываясь, кто именно там буянил, поспешила туда, вот только придумать подобающих слов не смогла, так и застыла в дверях с открытым ртом. Орал не Страх, как я предполагала, возмутителем тишины был его рыжий брат.
- А что я должен был делать? Как ты лезть на него с кулаками? - из-за громкой ругани меня заметили не сразу, а заметив, постарались спровадить: - Жуть... иди, сходи на кухню, или еще куда, дай взрослым дядям поговорить, - даже рукой махнул.
- А не охренел ли ты? - возмутилась я в свою очередь. - Наломал дров, без моего на то согласия, спасибо конечно, что вызволил, но, знаешь ли, вы тут и мою судьбу сейчас обсуждаете! - сама не сразу заметила, как перешла на повышенные тона не хуже истеричек, но спохватилась и решила сменить тему их разговора: - И вообще, у меня сегодня день рождения, мне можно все! - спокойно и ровно проговорила я.
Воцарилась тишина, кажется, даже часы перестали тикать. Две пары одинаково зеленых глаз смотрели на меня. У Благородного начала медленно отвисать челюсть.
- Детка, ты что несешь? - первым опомнился Страх.
Он сидел, скрестив руки на груди и хмурился, в том самом сломанном кресле, подлокотники которого валялись на полу. Так вот из-за чего была заминка на входе, не было времени убраться, а беспорядка этот Смерть не терпел.
- Хватит играть в гляделки, - проворчал он, не вытерпев моего взгляда. - Сам в курсе, что сейчас очень соответствую своему имени.
- Прости, - опомнилась я и опустила глаза в пол.
- Так что там про день рождения? - отвис и Благородный. - Может и тебя надо в лазарет направить?
- Боюсь, там не в курсе, что со мной делать, - грустно проговорила я и направилась к столу.
Присев на край и убедившись, что меня внимательно слушают, начала рассказывать все, что мне удалось узнать от Черного. Выдавала только информацию, не указывая, каким именно образом она была получена:
- Жила была девушка, Надежда Последняя, так ее в детском доме назвали. Про жизнь ее мне известно мало, но скорее всего она была мало радостной, было в ней много обмана и насилия, ну и как водится одиночества. И вот в один из таких малопривлекательных дней повстречала она на мосту мужчину, тот стоял в сторонке и просто наблюдал за ней. Что именно побудило ее позвать его, так же мне не известно, однако это очень удивило мужчину, но подойти он все же решился,- я сделала паузу и подняла глаза на слушателей.
Братья, так и не сдвинувшись с места, внимательно смотрели на меня. Пока что их лица не выражали каких-либо ярких эмоций, кроме заинтересованности, что побудило меня продолжить: