Все мои планы перечеркнул властный стук в дверь. На пороге был Матвеев.
— Собирайся, дружище, нас ждут великие дела! — сказал он, с любопытством осматривая мое скромное жилище.
— Мать его, мне дежурить завтра, что случилось-то?
— Вьюгин аврал объявил. Всему уголовному розыску приказано безотлагательно заняться раскрытием чудовищного преступления — у одной старухи квартиру обворовали. Украли, прости господи, всякую чушь: комплект постельного белья, старые зимние сапоги, электробритву, радиоприемник «Селга» в кожаном чехле.
— А кто эта старуха, мать, поди, чья-нибудь?
— Почти угадал! — поблескивая золотым зубом, засмеялся Матвеев. — Зять у нее работает водителем председателя райисполкома. Уважаемый человек! Большое начальство каждый день видит.
— Блин, не могли они ее завтра обворовать! Никакой личной жизни.
— Молод ты еще личной жизнью заниматься. Работать надо, работать! Вьюгину полковничьи погоны зарабатывать.
Кражу мы раскрыли к девяти вечера. Лебедевой я не перезванивал. Не до нее было.
Глава 6
Дежурство
Первого мая, в воскресенье, я встал в шесть утра. Помылся и позавтракал на заводе. Надел парадную форму. На связку с ключами нацепил свисток, который при себе должен иметь каждый милиционер для подачи сигнала тревоги. Когда-то, лет пятьдесят назад, существовала таблица распознания сигналов, подаваемых свистком. Сейчас об этой таблице забыли, а свисток требуют предъявить на каждом строевом смотре. Спрашивается, зачем иметь при себе свисток, если даже твои коллеги не поймут, ты ли это подаешь им сигнал или это дети балуются?
В родном райотделе я получил на время дежурства табельное оружие, прослушал краткий инструктаж Вьюгина о правилах субординации с вышестоящим начальством. Инструктаж был чистой воды формальностью. Я же не сумасшедший, чтобы хамить «сильным мира сего».
С большим трудом я добрался до областного УВД. Общественный транспорт уже не ходил до центра города, уступив место праздничным колоннам трудящихся.
В половине девятого утра дежурный по областному УВД определил меня «усиливать» оперуполномоченного Эдуарда Мелкумяна.
Кабинет у Мелкумяна был вполовину больше, чем мой, а народу в нем, судя по письменным столам, работало всего четверо. Хорошо живут областники!
Эдуарду Мелкумяну было около сорока лет, по званию майор. Судя по чистоте произношения, родным языком для него был русский.
Все утро мой новый напарник страдал с похмелья. Как только его, с таким ядреным перегаром, допустили до дежурства? Я так вчера даже пробки от спиртного не понюхал, а этот Мелкумян, наверное, целую бутылку коньяка прикончил.
До одиннадцати утра я читал оставленный кем-то в кабинете журнал «Крестьянка». Больше заняться было нечем. Мелкумян был неразговорчив, а все остальные милиционеры в областном УВД сидели по своим кабинетам, ждали окончания демонстрации.
Без пяти минут одиннадцать телефон на столе у Мелкумяна зазвонил. Мы переглянулись. Ничего хорошего этот звонок не предвещал.
— Мелкумян, собирайтесь и бегом в дежурку! — взволнованным голосом велел дежурный по УВД.
— Мать его! — выругался напарник. — Нас-то что дергать? В райотделах опергруппы перевелись, что ли?
Дежурный по УВД действительно был не на шутку встревожен.
— Звонил наш бывший сотрудник Колесов Дмитрий Петрович. Ты, Эдик, должен его помнить, он в БХСС одно время работал. Так вот, он утверждает, что в соседней с ним квартире только что прозвучало два выстрела. Надо проверить. Не дай бог, факт подтвердится!
— А что, центральщики не могут съездить? Вдруг этому Колесову все померещилось? — недовольно пробурчал Мелкумян.
— Да ты что, мать твою, мелешь! — закричал дежурный. — А если это правда — стрельба в самый разгар праздника? Ты что, нас всех под монастырь подвести хочешь? Живо, ноги в руки и бегом на адрес! Бегом, ты понял?
— Как бегом, а машина где?
— Мелкумян, адрес находится от нас через три дома. Вы быстрым шагом там через пять минут будете. К тому же сегодня праздник, я поберегу машину на межгород. Ты все понял, Мелкумян? Как разведаешь обстановку, позвони.
Предполагаемое место происшествия оказалось кирпичным пятиэтажным домом постройки начала шестидесятых годов. У второго подъезда нас поджидал бодрый старичок с беспородной собачкой на поводке.
— Я живу в третьем подъезде, — поздоровавшись, пояснил он. — У меня за стенкой, вот здесь, в соседнем подъезде, дважды выстрелили из пистолета.
— Вы не могли ошибиться, Дмитрий Петрович? — дипломатично спросил Мелкумян.